Нахаловка (ознакомительный огрызок)

После сумбурных объяснений Катерины, девушка немного напряглась: встречаться с участковым, да еще и с какими-то причудами, о которых её заранее предупредил «первый встречный», не очень-то хотелось. Но, служба! Назвался груздем — не ной, что сварят, заквасят или замаринуют! Расплатившись за блинчики и кофе, Светлана попросила налить ей с собой еще одну кружечку бодрящего напитка. Получив желаемое, она покинула «Мечту лесоруба» и залезла в свою машину. Врубив задний ход, она взглянула в зеркало и, прибавив газу, едва не врубилась в стремительно выруливший на парковку запыленный «Крузак» последней модели. Светлана едва успела нажать на тормоз, а бумажный стаканчик с кофе, который она поленилась воткнуть в подстаканник, опрокинулся на пассажирское сиденье, расположенного рядом кресла.

— Сука! — в сердцах выругалась Дроздова, понимая, что Игорешка весь мозг ей дома выест за испорченный чехол. А никакой химчистки в этой жопе мира и в помине нет.

Джип вильнул, уходя от столкновения, а после остановился рядом с машиной Светланы. Водительская дверь с тонированными до черноты стеклами распахнулась, и из салона вывалился здоровенный бугай, явно монголоидной наружности. Бурят действительно являлся этническим бурятом, за что получил свое погоняло во время первой отсидки на малолетке. Вот только своими габаритами, намного превышающими размеры соплеменников, непомерной физической силой и практической невосприимчивостью к боли, на зоне он стал идеальным исполнителем воровской воли, а по фене — торпедой, тюремным палачом-киллером.

Какими только способами не приходилось Буряту убирать отступивших от воровского закона зэков: и голыми руками, сворачивая шею и душа подушкой, так и любыми подручными средствами: ложками, гвоздями, авторучками. Чаще всего он использовал просто заточенный карандаш, загоняя его приговоренному к смерти сидельцу прямо в ухо. Это даже стало фирменным почерком безжалостного лагерного убийцы. Обычно торпеды тоже долго не жили и вскоре разделяли участь своих жертв, но только не Бурят. Рискованный, дерзкий и необузданный азиат умудрился прожить до вполне почтенного возраста — перевалить через полтишок для его профессии, несомненно, являлось настоящим достижением.

Ну, а под рукою Вити Бульдозера он провел лучшие свои годы, как за колючкой, так и на воле. И на сегодняшний момент он являлся единственным «исполнителем» из его старой жизни, напрямую связанным с вором в законе Витей Бульдозером, а ныне депутатом государственной думы — Тихорецким Виктором Павловичем. На воле Бурят превращался в настоящего «охотника за головами», разыскивая беглецов порой в таких «дырах», что и днем с огнем не найдешь!

«Настоящий ты талант, Бурят! — бывало подвыпив, говаривал Бульдозер. — Только отмороженный на весь балабас[1]! И какого хера ты мне отрезанные уши этого ушлепка притащил?»

Здоровяк, несмотря на почтенный возраст — чай, не мальчик уже, двигался плавно и стремительно — как уверенный в себе хищник на охоте. Он подошел к открытому водительскому окну и наклонился, впиваясь взглядом маленьких раскосых глазок в лицо следователя.

— Баранку научись крутить, стерлядь лупоглазая! — небрежно бросил он Светлане, прикуривая сигарету. — Попадешь когда-нибудь… — произнес он, презрительно сплюнув на землю.

— За собой последи, дядя! — Не осталась в долгу Светлана, хоть и с опаской поглядывала из автомобиля на гигантского бурята. — Просто носиться не надо, как угорелому — и все будет хорошо! А если видишь плохо — окуляры свои узкопленочные протри! Потеют, похоже! — Припомнила она обидчику «стерлядь лупоглазую».

— Совсем рамсы попутала, лакшовка[2]? — Изумился Бурят, которого давно уже так не «поливали дерьмецом», да еще и баба, которую он и за человека-то не считал. Уголовник уже давно привык, что ему практически никто не перечил — боялись за грозный внешний вид и старались не связываться. — Да я тя…

— Слышь, амбал-переросток! — окликнула Бурята вышедшая на крыльцо Катерина, оказавшаяся свидетелем всей этой нелицеприятной истории. — Ты чего к слабой девчонке привязался? — заявила она, задиристо уперев руки в боки. — Сам виноват!

— Гребаный Екибастуз! — удивленно воскликнул уголовник, мгновенно забыв о Светлане и переключив внимание на наглую продавщицу. — А вашем задрюканом гадючнике все мочалки такие ершистые и горячие?

— Спасибо, Катя! Но я бы справилась сама, — произнесла Дроздова, не выходя из машины. — Не велик зверек, хоть и вымахал под два метра!

— Да вы тут ваще, что ли, страх потеряли? — Слегка подзавис от такого обращения Бурят, но на него никто не обращал больше внимания.

— Вечером увидимся! — Махнула на прощание Катерина вслед отъезжающей машины Светланы.

— Увидимся! — произнесла в открытое окно Дроздова и неспешно покатила по дороге к Нахаловке.