Нахимов

Весёлая зима 1821/22 года, проведённая Нахимовым в Архангельске вместе с братом Сергеем, друзьями-тёзками Михаилом Рейнеке и Михаилом Бестужевым, подходила к концу. В 1821 году фрегат «Крейсер» спустили на воду, а весной 1822-го Бестужев ушёл на фрегате из Архангельска вокруг Скандинавского полуострова в Кронштадт.

Молодые офицеры в Архангельске ещё живо обсуждали будущий поход, когда в марте 1822 года наконец стало известно, кто назначен в кругосветку. Счастливый Нахимов получил предписание в апреле отправиться берегом из Архангельска в Санкт-Петербург.

Вообще-то посуху моряку передвигаться не с руки, а уж весной да в тех краях — и вовсе скука смертная. Дороги основательно размокали, приходилось не ехать, а тащиться, так что путешествие вышло «не безделица», как написал Павел Степанович своему любезному другу Михаилу⁵².

В те годы в России только начиналось строительство дорог, шоссе в первую очередь прокладывали из Северной столицы в Первопрестольную, протяжённостью более 700 вёрст, а уж о дороге в Крым и не помышляли. Завершатся работы лишь к 1833 году, вот тогда из Москвы в Санкт-Петербург можно будет домчаться за трое суток. А пока о шоссейных дорогах приходилось лишь мечтать вместе с героем поэмы Пушкина «Евгений Онегин»:

...лет чрез пятьсот дороги, верно,
У нас изменятся безмерно:
Шоссе Россию здесь и тут,
Соединив, пересекут.

Десять дней ехал Нахимов с берегов Северной Двины до берегов Невы. По гардемаринской привычке взялся было в дороге вести журнал, да вышло всё «дождь и грязь». Только 2 мая он наконец добрался до Кронштадта. Поселился, по совету братьев Николая и Платона, на квартире Дмитрия Завалишина, их товарища по корпусу и своего хорошего знакомого по плаванию в Швецию и Данию.

Тем временем прибыл в Кронштадт и фрегат.

Военный корабль того времени можно назвать плавающим редутом — столько он имел орудий. Олицетворением морского могущества всех флотов были большие трёхмачтовые военные корабли, вооружённые орудиями большого калибра. Они назывались линейными кораблями, потому что во время боя обыкновенно располагались в линию. По размерам и числу носимой ими артиллерии корабли были 120-, 110-, 100-, 90-, 84- и 74-пушечные. Пушки располагались на особых палубах в несколько ярусов. 120-, 110- и 100-пушечные корабли имели четыре яруса батарей, из которых три яруса помещались на закрытых палубах (деках), и назывались трёхдечными; при меньшем числе орудий они устанавливались в три яруса, из которых два в деках.

Казалось бы, чем больше пушек, тем мощнее корабль, следовательно, тем лучше. Но орудия большого калибра были очень тяжелы, занимали много места и требовали большого числа артиллерийской прислуги. Например, орудие, стрелявшее ядрами весом 36 фунтов[13], весило 4,4 тонны и имело длину 3,10 метра. Обслуживали его 14 человек.

Нижние палубы (гон-деки) вооружались, как правило, двумя двухпудовыми или 68-фунтовыми бомбовыми пушками, четырёхпудовыми единорогами и 36-фунтовыми длинными пушками. На средние палубы (мидель-деки) ставились 36-фунтовые короткие пушки, на верхние (опер-деки) — 36-фунтовые короткие пушки; на открытой батарее располагались 36- и 24-фунтовые пушки. Некоторые корабли были вооружены однокалиберной артиллерией — 36- и 30-фунтовой.

Хорошие морские качества корабля достигались удачной конструкцией, правильной нагрузкой, вооружением и соответствующей подготовкой экипажа. Российский 124-пушечный корабль мог взять на борт до тысячи человек, 84-пушечный — более семисот. К примеру, 84-пушечная «Императрица Мария» во время Синопского сражения имела на борту 733 человека, из которых 40 человек составляли экипаж.

Фрегаты уступали линейным кораблям по величине, но превосходили их в скорости. Они предназначались в основном для крейсирования и разведки, конвоирования транспортов, могли принимать участие в боевых действиях, для чего несли на двух батарейных палубах до шестидесяти орудий.

Новый фрегат строил знаменитый корабельный мастер А. М. Курочкин, на его счету было более семидесяти кораблей, ходивших по Балтийскому и Чёрному, Северному и Средиземному морям, Атлантическому и Тихому океанам. Лазарев тщательно осмотрел фрегат и в целом остался доволен работой. Но для подготовки к кругосветному плаванию нужно было усилить корпус, улучшить ходовые качества и вооружение: