Нахимов. Гений морских баталий

3 октября 1854 г. на военном совете союзники решили, что сил для штурма у них достаточно. Утром 5 октября 1854 г. началась первая бомбардировка союзниками Севастополя. После этой бомбардировки должен был последовать штурм города силами сухопутной армии и флота.

Огонь по укреплениям, кораблям, городу открыли в 6 часов утра все осадные батареи, а в полдень — вся корабельная артиллерия союзников. Всего в бой вступило 126 осадных орудий и 1340 орудий (одного борта) 49 кораблей. Отвечали им с русской стороны 233 береговых орудия и 104 орудия 22 остававшихся на рейде кораблей.

Артиллерийская дуэль продолжалась целый день. Вскоре в городе и на бастионах появились первые разрушения. «Город несколько раз зажигался, но успевали тушить огонь, — писал очевидец. — Укрепления наши, только что насыпанные большей частью из земли со щебнем и не успевшие еще окрепнуть, скоро осыпались от неприятельского огня, но люди немедленно очищали землю от орудий, исправляли разрушенное и опять наши орудия отвечали неприятелю с новой силой…».

Несмотря на огромное огневое преимущество, исход дуэли был неудачным для союзников. Основная тяжесть борьбы легла на севастопольских артиллеристов. Они с первых же минут сражения начали вести ответный огонь.

Решающее значение имели мужество и мастерство русских артиллеристов. «Комендоры орудийные, — писал тот же очевидец, — увлеченные отвагой, не давали орудиям своим отдыха, так что не раз слышалась команда “стреляй реже” и приказано против частой стрельбы поливать орудия водой». Воинам помогали жители Севастополя: женщины и дети под обстрелом врага носили им воду, перевязывали раненых, тушили бомбы врага.

Всего русские пушки 5 октября сделали около 20 тысяч выстрелов. Под градом вражеских снарядов артиллеристы вели огонь и в то же время находились в постоянной готовности к отражению возможного штурма. Все очевидцы в один голос говорят о необыкновенном подъеме и энтузиазме воинов. «Увлечение было так велико, что прислуга для ускорения стрельбы порешила вовсе не прикрываться бруствером. Заряжать, прикрываясь им, было бы неудобно и медленно… Сознание это возникло само собой и так же мгновенно выполнено самой прислугой без всякого посредства начальников, без всякого приказания… Номера прислуги оставались при этом все время боя на кроне орудий, соскакивая с него лишь в момент производства выстрела. Кроме величайшей опасности, этот способ стрельбы был очень утомителен для орудийной прислуги, но ни об опасности, ни об утомлении в то время никто не думал». Так писал очевидец о действиях артиллеристов 5 октября.

Стрельбу вели и остававшиеся в бухте русские корабли. Особенно отличился пароходо-фрегат «Владимир» Г.И. Бутакова. Для увеличения дальности стрельбы капитан применил новшество. Он создал кораблю искусственный крен до 7 градусов. Это повысило дальнобойность корабельных пушек до 4–5 км. В дальнейшем крен для увеличения угла возвышения орудий стали использовать другие корабли Севастополя. Сам «Владимир» постоянно маневрировал по акватории порта и давал неприятелю вести прицельный огонь. Из примерно 500 снарядов, выпущенных по этому кораблю, во «Владимир» попало лишь 10, но он не потерял боеспособности: все пробоины были сразу заделаны.

С каждым залпом русских батарей увеличивались разрушения на позициях противника. В результате действий русских артиллеристов были подавлены все французские и почти все английские батареи. У французов взорвался сначала один, а затем второй пороховой погреб. После этого батареи, противостоящие правому флангу русской обороны, окончательно замолчали.

Лучше было положение англичан. Они сосредоточили почти весь огонь на Малаховом кургане, где обороной руководил контр-адмирал В.И. Истомин, и Третьем бастионе.

* * *