Находка для шпиона

– Ты где была? Ни до кого дозвониться не могу. Все телефоны пообрывал. Случилось что ли чего? Да не молчи же, рассказывай!

Я попробовала смотреть ему в лицо, но у меня не получилось.

– Как ты попал ко мне домой?

– Как? – удивился мой друг детства. – Жужу, да ты мне сама сто лет назад ключ дала! Забыла что ли? Ты пропала, телефон не берёшь, я и решил приехать. Сама же говорила, что нужно встретиться. А Тайка где?

– Ну да, действительно, – кивнула я, – сама дала… Я и забыла.

Бубликов озабоченно нахмурился:

– Слушай, ты в порядке? Видок у тебя, если честно, жуткий. Это что на скуле, синяк?

– Ерунда, – отмахнулась я, с некоторым удивлением ощущая, как сердце в груди куда-то исчезает: то ли пропадает, то ли растворяется. – Устала я что-то… Может вина выпьем?

Мою удачную идею, несмотря на ранний час, одноклассник сразу оценил. Радостно потерев ладони, улыбнулся и уставился в нетерпеливом ожидании. Я достала из шкафчика бутылку сухого, штопор и передала однокласснику. Эти физические упражнения в отличие от всех остальных, Бубликов выполнял с энтузиазмом. Поставив на стол два бокала, я снова села.

– Ну что вы там нашли? – занимаясь пробкой, спросил он. – С кем познакомились? Господи, ну чего ты глазами хлопаешь? Помнишь, ты же по телефону говорила?

– Нет, – с вялой улыбкой качнула я головой, – что-то не помню.

– Не помнишь? – Бубликов едва не подпрыгнул на табурете. – Одно ужасное, другое непонятное и чего-то ещё!

– Это когда я у тебя адрес бабушки близнецов спрашивала?

– Ну да…

Он потянулся, разливая вино по бокалам.

– Осторожнее… – севшим вдруг голосом предупредила я, – а то снова разобьёшь…

– Не дрейфь, старуха, я теперь не ношу запонки. Потерял одну, я тебе, кажется, рассказывал.

Я на миг задержала дыхание, а потом нырнула с головой в ледяную прорубь…

– Неужели для того чтобы я не смогла привезти Алиску, нужно было убивать их родителей?

Рука у Бубликова дрогнула. Горлышко бутылки прыгнуло, звякнул бокал, винный ручеек, скользнув по прозрачной ножке, образовал на столе тёмно-красную лужицу. Удивление, появившееся на лице одноклассника, длилось на пару секунд дольше, чем необходимо.

– О чём это ты? Кого убивать? Каких родителей? – он поднял бокал и пригубил, а по столу протянулась капающая с ножки красная, словно кровавая, винная дорожка.

Говорить было трудно. Слова будто камни приходилось вытаскивать наружу через силу.

– Родителей близнецов… Тётю Иру и дядю Петю… Того самого дядю Петю, который тебе в детстве шины велосипеда накачивал…

Бубликов едва не выронил бокал и вскочил:

– Кого убили? Что за чушь ты несёшь?

Но в глазах его не было удивления. Мне стало зябко, я съёжилась и, не в силах больше смотреть на друга детства, выдавила:

– Только ты знал, что я к ним иду… Ты один…

– Ты хочешь сказать, что я примчался к ним и убил?! Ты вообще…

– Нет, – покачала я головой. – Для тебя это слишком трудоемко. Ты просто взял телефон. А убивали их Омар, Боцман и Тукан.

И я взглянула ему прямо в лицо. Глаза у Бубликова сделались просто сумасшедшие. Он заметался по кухне, яростно размахивая руками. Убеждал, что я несу глупости, спрашивал, кто же меня так обманул, он говорил, говорил и говорил… Но мой друг сейчас задавал не те вопросы, что были нужны. И чем больше он говорил, тем отчетливее я понимала, что не ошиблась. Сейчас я точно знала, о ком не успел рассказать мне Егор. И, вспомнив недавние слова Александра Ли о крови, вдруг подумала: «И этот запах нельзя спутать… Запах предательства…»

Что должен чувствовать человек, оказавшийся на моём месте? Страх? Растерянность? Обиду? Когда кто-то, ставший тебе больше, чем просто другом, больше, чем родственником, кто-то знавший все твои детские секретики, взрослые секреты, тот, кто казался тебе надёжным и безопасным тылом вдруг предаёт? Должен обрушиться мир? Погаснуть солнце, остановиться время? Но за окном всё так же неотвратимо светлело небо, страстно чирикали в кустах воробьи и всё так же мерно отсчитывали секунды висящие на стене кухонные ходики, качая на стрелке маятника маленьких золотых гномиков…

– И как тебе это только в башку пришло? – грохнув кулаком о столешницу, рявкнул мне в лицо одноклассник, потом залпом осушил остатки вина и, снова усевшись напротив, требовательно ткнул пальцем: – Объясни мне!

Я молча сунула руку в карман джинсов, но никак не могла подцепить трясущимися пальцами то, что хотела достать. Бубликов в настороженном нетерпении наблюдал за мной. Наконец я крепко стиснула маленькую металлическую штучку…

Я разжала кулачок и, звякнув, на стол упала золотая запонка моего друга детства, пара той самой, которой он был награжден когда-то за журналистское расследование.

На лице одноклассника отразилась весьма сложная гамма чувств: от радости до испуга.

– Старуха, – облизнув пересохшие вдруг губы, неуверенно буркнул он, – где ты её нашла?

– Где нашла? – хрипло усмехнулась я. – В том самом «Мередесе» Антон, в том самом! В бандитском «Мерседесе», на котором нас пасли «друзья покойного». На переднем пассажирском месте.