Наконец-то ты сказала «да»!

Через несколько минут, когда они сидели в машине, Бекка спросила:

— А что бы ты сделал, если бы я отказалась ехать?

— Схватил бы тебя в охапку и увез силой.

Повернув ключ в замке зажигания, он улыбнулся в ответ на ее удивленный взгляд.

По дороге в аэропорт Ланкастера Люк понял, что настало время все ей объяснить. Чем скорее, тем лучше.

— Бекка, с годами я понял одну вещь. Деньги могут быть не только преимуществом, но и преградой. Иногда я не мог разобраться, любят ли меня таким, какой я есть, или за то, что я имею. Вот почему Джад, Кристофер и я держимся вместе. Мы доверяем друг другу.

— Они тоже богаты? — спросила Бекка, нарушив молчание.

— Кристофер — да. А богатство Джада — это «Четыре звезды». Он вкладывает в ранчо очень много, но тоже живет довольно неплохо.

— Понятно.

Ее голос прозвучал холодно, и Люк понял, что ему придется туго.

— Не уверен, что тебе понятно. Кристофер и Дженни одного круга, но он женился на ней не поэтому. А вот его стремление дать ей все самое лучшее, что только можно купить за деньги, его постоянная занятость на работе едва не стоили ему семейного счастья. Дженни попала в аварию и на какое-то время потеряла память. Это словно разбудило Кристофера. Теперь он проводит с ней гораздо больше времени, потому что любит ее.

Бекка молча смотрела в окно, и Люк продолжил монолог:

— Мэрайя влюбилась в Джада, когда он жил на ранчо в Монтане. Она думала, что Джад отчаянный ковбой. А он просто сбежал от тягостных обязанностей старшего брата. Потом он вернулся домой, а Мэрайя, обнаружив, что беременна, разузнала, кто он такой, и появилась в «Четырех звездах». Джад отнесся ко всему серьезно и женился на ней. Но его сомнения в том, что она вышла за него из-за богатства, чуть не разрушили их брак. Слава богу, он опомнился.

Бекка молчала. Люк тоже, потому что хотел услышать ее.

— Твоя жена вышла за тебя из-за денег? — наконец спросила она.

Люк решил ничего не скрывать от Бекки. Он расскажет ей все, что она захочет узнать.

— Нет, не из-за денег, но они стали нашей главной проблемой. Стейси была очень независимой. Она держала магазин подарков и ни при каком условии не соглашалась брать у меня деньги на свои расходы. Но это было не самое худшее, о самом худшем я узнал слишком поздно. Из-за своей проклятой независимости Стейси ничего не рассказала мне о болезни, она не хотела возлагать на меня заботы о лечении. Теперь я понимаю, что она предпочла умереть с достоинством, а не метаться по клиникам в поисках того, что мы вряд ли бы нашли. Но даже последние дни вместе не сделали нас ближе. Только после смерти Стейси я узнал, что она практически разорилась, так ничего мне и не сказав.

— Ты организовал фонд поддержки малого бизнеса в память о ней?

По крайней мере, она его слушала, это дает хоть какую-то надежду.

— Да. И я сам занимаюсь проектами, чтобы понять, каково это — быть обычным человеком, а не тем, у кого денег куры не клюют.

Бекка не ответила. Интересно, теперь она изменила свое отношение к нему? Надежда умирает последней.

Они не разговаривали во время полета.

Люк то и дело бросал взгляды в сторону Бекки и гадал, о чем она думает. Бекка смотрела в окно до самого приземления. Один из подчиненных Люка по просьбе босса подогнал машину в аэропорт. Бекка ничего не сказала, когда Люк распахнул перед ней дверцу роскошного седана, и молча села на кожаное сиденье. В «Процветании» он провел ее по офисам, где сотрудники называли Люка по имени и ничуть не удивлялись его джинсам.

Люк не просто устроил Бекке экскурсию. Он всем ее представил и показал, как идет процесс распределения субсидий не только для малых бизнес-проектов, но и для больниц и образовательных учреждений. Затем Бекка присутствовала на ланче, поддерживая разговор с сотрудниками компании, она постепенно втянулась в процесс обсуждения вопроса финансирования стипендий в колледжах. Люк почувствовал, что дело сдвинулось с мертвой точки, но об успехе его затеи пока было рано говорить.

Позже, когда они остались одни в зале переговоров, ситуация стала близкой к той, когда они впервые поцеловались. В воздухе витал запах персиков, неизменный спутник Бекки, их руки иногда случайно соприкасались, и Люк глубоко вздохнул, чтобы удержаться от долгого поцелуя.

— Здорово вы здесь работаете! — с восхищением сказала она.

— Мы пытаемся сделать мир лучше, помочь там, где это более всего необходимо.

— Тебя здесь все уважают.

— Меня не волнуют все. Меня волнуешь ты, Бекка. В Оук-Корнерз я был точно таким же. С той лишь разницей, что здесь я не тружусь физически. Но я прихожу в фонд каждый день, потому что мне нравится моя работа, и я работаю очень много. Знаю, что я должен был рассказать тебе обо всем раньше. Но я влюбился в тебя и испугался, что, узнав о моей жизни здесь, ты поставишь меня в один ряд с Кромвуэллом.

— Влюбился?..

Громкий стук в дверь прервал Бекку. На пороге стояли Кристофер и Джад.

Кристофер вошел и протянул Бекке руку.

— Я Кристофер Лэнгстон. Мы говорили по телефону.

— Правда, не очень долго, — ответила она, пожимая ему руку.