Налётчики

— Говорил, говорил, Олечка, успокойся, не плачь. Что случилось, то случилось и сделанного не воротишь. Ты думаешь, я хотел Леонида-то… — Артур сделал неопределенный жест. — Нет, я просто хотел тебе помочь, а тут Валера… ну, и не рассчитал… Честно говоря, мне кажется, что он по заслугам получил, по справедливости. Чего он меж вами лез? Псих он был, а я за Валеру ему отомстил. Так?

— Так, — кивнула Оля. — Ты не бойся, Артур, я про тебя никому не сказала.

— Знаю.

— Я и родителям ничего не сказала. Они думают — у меня депрессия, потому что у меня с парнем… ну, ссора, что ли… Я, знаешь, чего боюсь, — горячим шепотом сказала Оля, — я боюсь, что маму в милицию вызовут и все ей расскажут: про встречу в кафе, про драку, про Валеру и Леню. Она и так уже утром пыталась про Леню спросить: не из-за него ли я плачу? Я сказала, что нет. А сама боюсь. Представляешь, какой скандал выйдет, если все узнают?

— Не узнают, — пообещал девушке Артур, вспомнив квадратного генерала. — Я сделаю так, что никто ничего не узнает.

— А ты можешь?

— Только ты должна мне помочь… Не веришь? — Артур поднял за подбородок ее заплаканное лицо.

— Верю, — слабо улыбнулась Оля.

Но он понял: чтобы добиться настоящей веры, ему придется совершить еще не одно чудо.

— Здравствуйте! — на пороге комнаты возникла крупная дама, в которой Артур вдруг узнал главбухшу Института. От неожиданности он вскочил. — Приятно видеть хорошо воспитанного молодого человека, — кокетливо улыбнулась Антонина Макаровна. — Сейчас это такая редкость!.. Ну что же ты, Оленька, познакомь нас со своим женихом.

— Мама! — с упреком воскликнула девушка.

— Ну, извини, доча, если я забегаю вперед. Мне, как матери, простительна некоторая волнительность.

— Моего друга зовут Артур, — сказала Оля, — но мы вовсе не…

— Ладно, ладно, — махнула рукой Антонина Макаровна, — хватит прятаться.

— Очень рад познакомиться с Олиной мамой, — сказал Артур. — Надеюсь, что с вами мы тоже сможем подружиться.

— Мне ваш голос уже кажется знакомым! — воскликнула главбухша, — вы, наверное, не раз звонили Олечке по телефону?

— Да, конечно, — быстро сказал Артур.

— Чего же мы тут стоим, у меня ведь обед стынет! — сказал папа Слава. — Прошу вас к столу, Артур.

— Спасибо.

— Я только приведу себя в порядок, — заметила Оля.

— А я хочу помыть руки, — сказал Артур.

— Я вас провожу, — предложил будущий тесть.

В ванной Артур открыл воду, привычным жестом достал из кармана медаль и подбросил ее. Загадал: “Решка!”. Но выпала ли ему грань с фасадом Института, Артур смотреть не стал. Вдруг передумал. Ему и без этого — повезет!

Глава девятая. Родион

1.

Гады, ясный перец! Родик просто очумел от злости. Как же так? Ведь это его идея, он ее придумал. Он проиграл в уме тысячи комбинаций, он изучил все детали, все возможные ошибки, все варианты… и тут приходят какие-то гады, и уносят из — под его носа два здоровенных мешка, две кучи денег! Потом, когда с Леней пометался по крыльцу, когда осознал, понял, что все, каюк, парни слиняли, вот тогда его словно прибило. Родион от злости прямо одеревенел. Такое было ощущение, что налетчики огрели по затылку дубиной. И еще такое, что мешки это были его собственные.

В конце концов, они ведь действительно обокрали его: и как сотрудника Института и как полуставочного охранника.

Родион тогда посмотрел на отвисшую челюсть Клочка и понял, что Леня переживает похожие чувства. Теперь не важно, способен ли тот был ограбить кассиршу, важно, что и его обокрали. Метла почувствовал к нему даже какую-то близость, что ли. Их обоих обкрали эти гады.

Обокрали-то, можно сказать, всех, а вот кто за это ответит?

Какой же он дурак, что послушался Клочка и остался у кассы! Черт дернул дожидаться зарплаты! Пропади она пропадом! Расположение к Лене сменилось раздражением. Если преступников не поймают (а такое происходит сплошь и рядом, ему на зоне миллион историй рассказывали!), то будут искать крайних. И охранники, проворонившие деньги, тут на первом месте. А один из них первее второго. Ясный перец, его это счастье, полная лопата. Кто, как не бывший зек Метлин лучше всех подходит на роль наводчика? И подельника! С другой стороны, настоящий подельник у кассы бы вряд ли остался отсвечивать. Слабая, но отмазка.

Да, слабая. Дознаватель Сиротин как услышал об этом, так такую рожу скорчил, словно таракана проглотил. У него же в голове один план по раскрытию, ясный перец!

— Понимаете, Родион Семенович, — таким же тараканьим голосом сказал этот хрен в погонах, — такое крупное дело на пару не делают. Вы же человек опытный, понимать должны.

Родик промолчал. Вот, гады! И те, унесшие его мешки, и эти — с намеками. Сейчас начнут на причастность проверять.

— А раз так, — продолжил дознаватель, — то постарайтесь вспомнить по порядку все события нынешнего дня как можно подробнее.

Родик постарался, рассказал все, кроме своей заветной мечты — ограбить Людмилу первым. Скрывать-то ему нечего — ведь не успел сделать сказку былью!

Неужели менты правда думают, что, ограбив кассу, он сидел бы тут и потел, давая показания?