Налетчики

— Расскажи, что там произошло, почему он попался. У нас тут разное говорят. Сам виноват или как? Как легавые вышли на след? Не было подставы? А потом начнем толковать о твоем деле.

Трепалов поднял рюмку, чуть потянул носом воздух. Вроде не отравлена и пахнет спиртом. Да и какой смысл отравлять его, если они еще ничего не знают о деле. И он, глядя на Рябого и чуть улыбнувшись, опрокинул рюмку.

О Водопроводчике он знал больше чем достаточно и вполне удовлетворил любопытство Рябого. Рассказал, как вместе ходили на ограбление госучреждений, как планировали налет на железнодорожные кассы. И все уже было готово, как случилась эта досада. Возникшие было подозрения Рябого после этого рассказа несколько улеглись.

Разговор затянулся. Чарок пять, как насчитал Трепалов, они уже успели выпить, вспоминали разные дела, и мадам только успевала подавать закуску. Трепалов не стеснялся, аппетитно ел, и все, что приносила мадам, исчезало с его тарелки. Особенно налегал он на маслянистые блины с икоркой, и шпроты не забывал, и маслом жирно мазал хлеб. Не в пример Рябому, умело пользовался ножом и вилкой. «Умеет себя держать», — думала мадам и подавала понравившемуся ей питерцу куски пожирней. Она краем уха слышала, о чем вели разговор чуть захмелевшие жиганы, и надеялась, что они не забудут о ее гостеприимстве и ей перепадет часть из намечавшейся суммы. Хотя бы погуляют у нее, обмоют добычу. В любом случае на Хитровом рынке не было более удобного пристанища, чем ее притон. К тому же она нутром чувствовала, что питерский — человек хваткий, денежный и дело наметил прибыльное. Ведь пока гости вели разговоры, она тоже времени зря не теряла, заходила в темную комнату и подслушивала, до смерти хотелось ей знать, о чем там шла у них речь.

Дело затевалось большое. Шутка ли, ограбить железнодорожные кассы. Мадам Савостьянова живо представила набитый мешочниками зал, маленькое окошечко, у которого толпились галдевшие люди. Сколько их? Уж никак не меньше сотни. И все они протягивают кассиру деньги. Сотни? Нет, тысячи рублей. Где кассир их хранит? Питерский говорил, что обычно в небольшом сейфе, который легко вскрыть. Но много ли возьмешь с одной кассы? К тому же начнут делиться, что ей достанется? И все кассы охраняют. Правда, не такая это уж и сильная охрана. Иные легавые сами готовы ограбить хоть пассажира, хоть кассу, денег у них ни шиша. Конечно, прав питерский, к этому делу надо подключать и Сабана, и Гришку Адвоката, и еще ряд надежных парней. Вместе они смогут осуществить задуманное.

Мадам Савостьянова сидела в темной комнате, наблюдала, слушала, размышляла, потела и даже по примеру гостя тоже перекрестилась на образок в углу: дай Бог, чтобы дело не сорвалось. Уж она потом расскажет питерцу, кого лучше всего привлечь. Гришка Адвокат жадюга страшный, он и со своими добычу поделить не может, дрожит за каждый рубль. А Сабан, так этот вообще за копейку мать зарежет. Эх, жаль, нет Краснощекова. Вот он бы сумел по-настоящему организовать дело, и ей перепала бы хорошая доля. Пожалуй, Мишка Чума наиболее подходящая фигура. Он и с ней поделиться сможет.

Когда прощались, Рябой неожиданно спросил:

— А ты где ночуешь? Может, тебя проводить или охрана нужна? Или молодку дать под бочок?

И хотя этот вариант тоже проигрывался, Трепалов несколько растерялся. Он откинулся назад и громко расхохотался. Все-таки нельзя недооценивать Рябого, хоть и выпил прилично, а ушки у него на макушке.

— Молодец, угадал, — он похлопал Рябого по плечу. — Есть у меня одна дама. — Он перевел взгляд на Савостьянову и плотоядно улыбнулся. — Давняя подруга. Вот у ней под бочком я и переночую. Но не сегодня. А сегодня я отправлюсь к Ефрему. Парни мне сказали, что в его доме есть надежная квартира, с черным ходом. В прошлом году мне ее подобрали. В ней уже ночевали наши питерские ребятки. И там им вполне понравилось. Были у них и молодки. Монашек тот тоже будет со мной.

— Так ты в Москву уже приезжал? — удивился Рябой.

— Конечно, — осклабился Трепалов. — Ходил на дело.

— А с кем?

— А вот это знать тебе ни к чему, понял? — Взгляд Трепалова стал жестким.

— А что взяли, вещи или деньги? — не унимался Рябой.

— Деньги.

— И много?

— Достаточно. Хватило, чтобы и Водопроводчику долги отдать, и в общак скинуть, и москвичей не обидели.

Последняя фраза понравилась Рябому. Он уже понял, что перед ним не простой человек, — лидер, который умеет не только организовывать, но и командовать. Таких волевых в воровской компании любят. Значит, за этим питерским пойдут. Значит, стоит поговорить с Сабаном и с Гришкой Адвокатом. Хотя, с другой стороны, подключать этих акул к намечавшемуся делу Рябому не очень хотелось: будут делиться — ему отдадут самую малую часть. Кто Мишка Рябой? Для них он только подельник. Но и не поговорить с ними нельзя. Питерский и сам мог выйти на них. И тогда Рябого вообще побоку.

— Ладно, иди отдыхай, — миролюбиво произнес Рябой. — До завтра.

— А ты сам-то где ночуешь? — спросил неожиданно питерский. — А то пригласил бы к себе, картишки бы раскинули, посмотрел бы я, как ты икру мечешь.