Налетчики

А теперь несколько слов о том, как был найден тайник. Осмотр квартиры ничего не дал. Доложили Максимовой. Она настаивала — ищите, что-то там должно быть. Этот Швабе очень изобретательный человек, способен на любые хитрости, нельзя допустить, чтобы он перехитрил всех. И снова день ушел на обыск квартиры. Ничего. Но вот один оперативник стал осматривать окно, оно выходило в глухой двор. Он поднялся на подоконник. Грязные, давно не мытые стекла. Опустил глаза и, к своему удивлению, заметил тонкие веревки. Неужели? Окно раскрыли и потянули одну из веревок. И подняли холщовый мешок. В мешке были меховые шубы. Вот и тайник. Ну разве не изобретательный этот Швабе?

Все найденные вещественные доказательства были доставлены на Лубянку и ждали своего часа. А Швабе продолжал упорствовать. И даже тогда, когда Максимова спросила его, не причастен ли он к ограблению мехового магазина на Большой Дмитровке, Швабе отрицательно покачал головой.

— С чего это вы взяли?

— Вы человек изобретательный.

— Вы ошибаетесь, самый обычный.

— Ответьте на прямо поставленный вопрос: да или нет?

— Нет! — И ни слова больше.

И тогда Максимова на очередном допросе официально объявила Карпуше, что он обвиняется в организации ограбления мехового магазина на Большой Дмитровке, что он тот самый человек, который прорыл подземный ход. Далее она сказала, что уже схвачен Станислав Швабе и дает признательные показания. Именно Швабе назвал одним из главных участников ограбления Карпушу и хочет свалить на него всю вину.

Вначале Карпуша, ошеломленный ее словами, не хотел верить, кричал, что все это неправда. Потом успокоился и признался в том, что действительно рыл подземный ход. Но он не организатор, он только исполнитель. Главным же вдохновителем был Станислав Швабе и еще один товарищ, имени которого Карпуша не знал. От него же узнали, что Швабе часть меховых шуб упаковал в мешки и спрятал, а часть с одним своим знакомым отправил в Минск для переправки за границу, где намеревался выгодно продать за золото. Он назвал приблизительный адрес в Минске, где мог находиться отправленный из Москвы груз. В Минск тотчас направили телеграмму. И вскоре пришел ответ: человек из Москвы, охранявший груз и ждавший посланца из Москвы, взят под стражу и в скором времени будет направлен в Москву.

После всех этих мероприятий Карпушу привезли на Большую Дмитровку, и он показал, как в котельной соседнего дома пробивал цементный пол, как рыл подземный ход, как выносил землю — насыпал ее в сумки, затем в мешки. Таскал землю подальше и ссыпал в укромном месте. Это была изнурительная работа, признался он. Сейчас он за нее ни за что бы не взялся.

Теперь предстояло провести процедуру опознания и со Швабе. Хотя Максимова понимала, что Швабе даже под давлением очевидных улик не признает свою вину. Упорный, он искал любую зацепку, чтобы сбить следствие с толку. Но теперь все это уже ее не волновало. Главное было сделано — основные участники ограбления мехового магазина задержаны и давали по казания. И даже человек из Минска начал говорить. Значительная часть украденных шуб найдена. Дело шло к своему последнему, завершающему этапу.

Как и предполагала Максимова, признательные показания Карпуши на Швабе не произвели ни малейшего впечатления. Он никак на них не отреагировал.

— Карпуша? — деланно пожимал он плечами. — Первый раз слышу.

— Ну как же, а он много говорил о вас. Рассказывал, как вы его инструктировали, показывали, откуда надо начинать рыть подземный ход, как пробивать стенку. И считает вас основным виновником этого преступления.

— Врет он все. Сваливает свою вину на меня. Номер не выйдет. Я никакого Карпуши никогда не знал, с ним не встречался. И знать его не желаю.

— А шубы за окном, в квартире, в которой вас арестовали, разве это не вы их туда повесили? — продолжала спрашивать Максимова.

— Ни о каких шубах ничего не знаю. Это вы меня с кем-то спутали, упорствовал Швабе.

— А вот соседи из дома напротив, говорят, что видели вас, когда вы вывешивали за окна мешки.

— Им это показалось. Двор там глухой и солнечного света мало.

— А вы, говорят, ночью это делали.

— Ничего я там не делал.

И так далее, и в том же духе.

— А как попали вы на эту квартиру? — не отставала Максимова.

— Чисто случайно.

— Конкретнее?

— Один приятель, имени я его не помню, пригласил и попросил его там подождать. Вот я и ждал. А тут нагрянула милиция. У меня от волнения все в голове перевернулось и с памятью стало плохо. Ничего не помню.

— Странная у вас память. То, что надо следствию, вы забываете, а то, что требуется вам, чтобы выкрутиться, помните прекрасно.

В ответ — молчание.

Несколько дней продолжалась словесная дуэль между Максимовой и Швабе. И хотя обоим было ясно, что Швабе проиграл, он по-прежнему упорствовал.

Настал день, когда Максимова сказала, что все сроки подошли к концу и следственное дело закрывается. В Минске также завершена работа, там найдены все спрятанные шубы, и теперь неважно, будет говорить Швабе или нет, его ждет суд. Он и определит ему меру наказания. А там этап и тюрьма.