Налог на убийство (сборник)

…Гайворонский догнал Вадима возле джипа. Заглянул в салон:

– Блин, вот это разборка!

Зубы Ивана щелкали не от мороза:

– Глянь, черные! И Ноздря с ними. Они… Они… Эти были точно по мою душу!

Вадим посмотрел на часы. Тридцать пять двенадцатого. Рука покрылась гусиной кожей. Он надеялся, что только от мороза:

– Надо вызвать милицию. И «скорую». Хотя живых тут уже нет.

Предложение не вызвало у Гайворонского прилива энтузиазма. Скорее наоборот:

– Давай-ка сваливать. Не хочу светиться, а то пересекутся оперативные интересы…

– Об этом раньше надо было думать, конспиратор хренов! – не сдержался Токмаков. – Когда американца разводил на деньги, когда утром на ларьки наезжал. Вот когда тебе не надо было светиться.

– Так все же было по закону, – после паузы ответил Гайворонский. – Торговля без контрольно-кассовой машины, пресечение…

– Знаю я этот закон! – отмахнулся Вадим. – Как у нас на совещании генерал сказал однажды: «Хоть мы и правоохранительный орган, но законность-то должна быть!»

– Ну ты чего! Взъелся как собака бешеная! – сказал Иван Гайворонский, промокнув вспотевший лоб рукавом такого же, как у Вадима, светло-желтого полушубка.

Токмаков невольно повторил этот жест. С чего бы он вдруг решил читать мораль над криминальными трупами? И кому – такому же фактически криминальному «авторитету», только при погонах, ксиве и стволом на постоянке.

Его моралью не проймешь. Бесполезняк. Лучше попытаться выяснить, чьи это следы узкой цепочкой убегают от джипа.

Вадим пошел по этим следам, которые на глазах переметал снег. Он не успел сделать и десяти шагов, как увидел пластиковую карточку – пропуск в Стена-банк. Нагнулся, поднял, сумев прочитать имя, выбитое латинскими буквами: Ludmila Sterligova.

В переводе на русский сие неоспоримо означало, что все три криминальных трупа – дело рук новой знакомой Вадима Токмакова.

Но карточку – пропуск в Стена-банк – все равно требовалось отдать.