Налоговые споры. Оценка доказательств в суде

Указанное обстоятельство свидетельствует об отсутствии у налогоплательщика возможности своевременно погасить заем.

Судом на основании имеющихся в деле документов установлена убыточность деятельности налогоплательщика за весь период его существования. Налогоплательщик, получив по договору займа № 039L/10 2 млн долл., направил их на приобретение ценных бумаг, которые затем реализовал и вырученные денежные средства также направил на погашение того же договора займа № 039L/10.

В связи с этим следует признать обоснованным расчет налоговой инспекции, подтверждающий, что налогоплательщику потребуется для погашения суммы займа 42 846,67 месяцев, т. е. заем погашению не подлежит.

Судом установлено, что оборудование, являющееся объектом лизинга, находится на заводе-изготовителе в Великобритании. Обществом представлены документы, объясняющие причину задержки передачи оборудования – отсутствие возможности его установки. Договор лизинга № 001 ЗАО «Лизинговая компания «МИАС» в качестве лизингодателя заключен с некоммерческим культурным учреждением кинотеатр «КИНОТЕАТР ЗД» как лизингополучателем в отношении кино-, видеооборудования 29 марта 2001 г. Срок действия договора поставки № 11/04-01 от 11 апреля 2003 г., заключенного через два года с ООО «Профессиональное звуковое оборудование», в соответствии с которым последнее обязуется поставить кино-, видеооборудование, а ЗАО «Лизинговая компания «МИАС» – принять и оплатить оборудование для передачи его в лизинг некоммерческому культурному учреждению кинотеатр «КИНОТЕАТР ЗД», был сторонами продлен.

Указанные обстоятельства свидетельствуют об отсутствии разумной деловой цели заключенных налогоплательщиком договоров лизинга № 001 и поставки № 11/04-01 при отсутствии реальной возможности эксплуатации оборудования [126] .

Решение суда первой инстанции было отменено, заявление общества отклонено.

В данном постановлении Федеральный арбитражный суд Московского округа, очевидно, использовал положения доктрины деловой цели, и хотя в нем не упоминается о мнимом характере заключенных налогоплательщиком сделок, однако изложенные в постановлении обстоятельства позволяют прийти к выводу, что оформленные обществом договор лизинга и договор поставки заключены лишь для вида, без намерения создать соответствующие им правовые последствия в виде поставки оборудования и передачи его в лизинг. Деловая цель договоров была подменена целью незаконного возмещения НДС.

Поэтому признание этих сделок ничтожными соответствовало бы российскому гражданскому законодательству (ст. 170 ГК РФ) и выглядело бы вполне логичным в рамках рассмотренного дела.

Между тем суд не пошел по этому пути, ограничившись признанием налогоплательщика недобросовестным и констатацией отсутствия разумной деловой цели заключенных налогоплательщиком сделок, что повлекло для налогоплательщика отрицательные налоговые последствия, однако не привело к отрицательным последствиям для него как субъекта гражданско-правовых отношений.

Действительно, признание договоров лизинга и поставка! ничтожными в дальнейшем могло бы осложнить существование организации как субъекта гражданско-правовых отношений, в то время как организация впоследствии могла исполнить заключенные ею договоры, получив причитающиеся ей платежи.

Таким образом, введение в российское налоговое законодательство перечисленных выше доктрин не только не ущемит права предпринимателей, но и упорядочит применение указанных доктрин арбитражными судами, ограничит их полномочия установлением отрицательных последствий исключительно в налоговой сфере без вторжения в сферу гражданско-правовых отношений и разрушения договорных отношений.

В настоящее время Высшим Арбитражным Судом РФ принято Постановление Пленума от 10 апреля 2008 г. № 22 «О некоторых вопросах практики рассмотрения споров, связанных с применением статьи 169 Гражданского кодекса Российской Федерации», которым ограничено право налоговых органов на обращение в суд с исками о признании сделок недействительными на основании ст. 169 ГК РФ, поскольку требование налогового органа о применении предусмотренных ст. 169 Кодекса последствий недействительности сделки, обосновываемое тем, что данная сделка совершена с целью уклонения от уплаты налогов, выходит за рамки полномочий налогового органа, так как взыскание в доход Российской Федерации всего полученного (причитавшегося) по сделке не является мерой, направленной на обеспечение поступления в бюджет налогов.

ВАС РФ в п. 6 названного Постановления приходит к выводу о том, что для обеспечения поступления в бюджет налогов в полном объеме налоговый орган вправе, руководствуясь ст. 170 ГК РФ, предъявить требование о признании совершенных налогоплательщиком сделок недействительными как сделок, совершенных лишь для вида, без намерения создать соответствующие им правовые последствия (мнимых), либо с целью прикрыть другую сделку (притворных), поскольку удовлетворение этого требования может способствовать реализации соответствующей задачи.