Наложница для шейха (СИ)

Елена, уже готовая на всё, понимала, что если сильно приспичит, то она может найти защиту у Амира. В конце концов, у неё был номер телефона Мухамеда, а через него она могла бы выйти на шейха. Поклонников у неё здесь было предостаточно. Что-что, а в тюрьму, она точно не собиралась. Елена, несмотря на, свою юность и нежность, была со стрежнем, и в опасных и тяжёлых ситуациях, могла собраться, и защитить себя.

— Не стращай, меня полицией, Хасан! То, что ты сделал с Артуром, здесь карается, не менее сильно! А то, что я занимаюсь здесь проституцией, надо ещё доказать! Твои влиятельные друзья, с которыми я провела время, первые же тебя заткнут! — Елена попала в яблочко! Хасан, понимая, что Елена права, скорчил злобную гримасу. Тут он был бессилен.

У него был вариант, полюбовно договориться с Еленой, либо похитить её так, чтобы их уже точно не нашли! Елена стояла рядом, и вызывающе смотрела на него, ещё больше возбуждая. Она, как ни странно будоражила его сексуальную фантазию, несмотря на то, что откровенно хамила и угрожала. Хасан мечтал, что он сломит её волю, и она станет его игрушкой. Сколько он себя помнил, мужчина всегда получал всех, желаемых им, женщин.

Пока они стояли и переговаривались, в его голове, начал зреть новый план. Он понимал, что договариваться полюбовно было бесполезно, но именно это и заводило Хасана. Это было якорем для него, непокорная, и сопротивляющаяся девушка. Ноги этого фетиша росли из его юности.

В молодости, когда ему было пятнадцать лет, в доме его родителей, работала молоденькая горничная. Амалия приехала из другой страны на заработки. У Хасана всё время член вставал, когда он видел её. Часами он мог наблюдать за тем, как она делает уборку, наклоняясь и приседая.

Однажды, Хасан, подглядывал за ней в щёлку двери её спальни, Амалия голой вышла из ванны. Девушка наносила крем для тела, массируя себя, она ставила по очереди ноги на кровать, открывая его юному взору Хасана свою промежность. Когда Амалия массировала грудь, она вдруг замерла, и стала двигаться менее интенсивно. Потом девушка присела на край кровати, и, раздвинув ноги, стала ласкать себя. Хасан задержал дыхание, кажется на целую вечность. Он совсем забыл про то, что его могут поймать, за подглядываем за горничной, и наказать. Он стал поглаживать свой член через штаны. Амалия была чудо как соблазнительна. Удовлетворившись, она стала одеваться, теперь он знал, что она носит чулки на поясе. Хасан влюбился. Воображение подростка, рисовало картины любви с красивой горничной в чулках. И Хасан, когда его родители улетели в командировку, решился на сближение с объектом своего вожделения.

Глава 10. Амалия - предмет вожделения юного араба

Ночью юный Хасан пришёл в комнату к девушке, и подлёг к ней в кровать. Девушка, устав за целый день, крепко спала. Хасан, задрав её ночную рубашку, и сняв трусики, начал поглаживать ягодицы девушки, нежно касаясь её вагины. Почувствовав, что между ног у неё стало влажно, он достал свой член, и стал вводить им по промежности. В этот момент девушка проснулась, испугавшись, хотела закричать, но юноша закрыл ей рот рукой.

Хасан, перевозбудившись, вошёл в девушку. Юноша быстро кончил в неё. Девушка расплакалась, на родине её ждал жених. Хасан стал её успокаивать, сказав, что ничего страшного не произошло. Он мужчина, она женщина, и это естественно. Приняв душ, уже вместе, молодые люди продолжили свои любовные утехи. Девушка оказалась очень чувственной, и отсутствие секса в жизни, очень тяготило её. Они стали с Хасаном любовниками.

Однажды, когда Амалия делала уборку в его комнате, а он учил уроки, она специально наклонялась, оголяя ягодицы, и соблазняя её. Хасан увидел, что она без трусиков. Амалия встала на корточки, и стала протирать пыль в самом дальнем углу, откровенно крутя попой в разные стороны, и широко расставив ноги. Девушку саму заводила эта игра. Хасан, незаметно закрыв свою дверь на замок, подошёл к Амалии. Он долго забавлял себя тем, что вводил и выводил палец ей в промежность, Амалия постанывала. Потом парень примкнул к ней ртом. Такое Хасан делал первый раз. Это отложило большой отпечаток в его детском сознании. Запах и вкус Амалии сводил с ума, её раскрепощённость, и вседозволенность заводили его.