Наложница дракона (СИ)

Мысли о магическом пологе промелькнули еще когда снижалась. Только сейчас я поняла, что стоило преодолеть какую-то определенную высоту, как опьянение небом кончилось и вернулась способность ясно мыслить. Наверно, я так расшалилась в небе, вырвавшись на свободу как раз из-за этой неконтролируемой пока магии… Следующей мыслью было, что оборачивание прошло не так болезненно, как в первые разы, а полет стал каким-то легким, что ли. Я подумала, что это явно потому, что получила посвящение от сердца ветра, и теперь звучание моей магии — ледяной ветер, или как-то так.

По мере снижения приближаясь к площадке, подумала, что чего-то не хватает, и поняла, чего: на протяжении некоторого времени я не слышала писка Фай. Покрутив головой, не нашла феи рядом и поняла, что она умчалась куда-то по своим делам.

Зато Скирон, как послушный щенок кружил вокруг, он явно получал удовольствие от полета, не меньше меня. Каким-то образом я начала слышать его эмоции… временами, далеко не всегда, но довольно отчетливо. Дух ветра наслаждался полетом и воздушной игрой и еще очень радовался оттого, что я рядом.

Благодарно подмигнув Скирону, я пошла на снижение.

Когда круглая площадка взмыла вверх прямо к моим лапам, мелькнула даже мысль, что обернусь в воздухе. Но не удалось. Лапы спружинили о твердую, нагретую солнцем поверхность, я еще пару раз расправила и сложила крылья, и зажмурившись, приготовилась оборачиваться.

Мир привычно взорвался болью, но на этот раз я успела отметить, что несмотря на остроту и интенсивность, боль была привычной и терпимой.

Старательно удерживая сознание, я осознанно наблюдала, как горит ледяным огнем каждая клетка тела, как меняется костная ткань, мышечная масса, внутренности, кожа. Отслеживать процесс обращения было невероятно сложно, но это отвлекало от боли и позволяло не утратить сознания.

Наконец, когда я оказалась сидящей на коленях на теплой каменной поверхности, упирающейся ладонями в камень перед собой, я подняла голову. Пространство плыло, пока зрение перестраивалось из драконьего в человеческое, но, когда несколько продолговатых предметов принялись обретать очертания, поняла, что справилась. Что впервые не утратила сознания при обращении.

Осторожно, потому что голова очень кружилась, я поднялась, стараясь не качаться и увидела перед собой троих мужчин и женщину. Женщина оказалась знакомой. Госпожа Норайо поприветствовала меня скупой улыбкой и кивком.

Лица мужчин я разглядеть не успела. Что-то подсказывало, что буквально вытаращенные глаза и раскрытые рты у них вовсе не оттого, что видят перед собой первую женщину-дракона. Я перевела взгляд вниз и в тот же миг покраснела, казалось, всей поверхностью тела. Потому что одежды на мне не оказалось. Я была голой.

Ахнув, порадовалась тому, что распущенные по плечам волосы прикрывают грудь и одновременно пожалела, что их длины не хватает для прикрытия других частей тела.

Одного взгляда, брошенного на встречающих, хватило, чтобы понять: двое из них драконы. Тот, что самый старший и тот, что совсем молодой. Причем возраст старшего угадывался не по внешнему облику и даже не по седине в угольно-черных волосах, а скорее по глазам.

Первым заговорил тот, что самый старший. Причем обращался он не ко мне, а к госпоже Норайо.

— Вы совершенно правы, — сказал он. — Принцесса Кинриу именно такая, как вы и рассказывали. Сильная, решительная, упрямая. Эти качества пойдут на пользу в становлении на крыло. Вот только…

— Вот только, мастер Акихиро, вы совсем забыли, что она девушка, — перебила его Норайо, и дракон покраснел. К слову, тот дракон, что помладше и кицунэ итак уже были красными как раки. Видимо, почтенный возраст этого самого мастера Акихиро не помешал ему увидеть в прилетевшей драконице в первую очередь — женщину. А остальным ничего не помешало.

С этими словами госпожа Норайо приблизилась ко мне, взмахнула рукой, и нагота моя закончилась.

Теперь на мне был легкий камзол без рукавов из плотной, но приятной для тела ткани, узкие брюки и туфли с острыми носами на небольшом каблуке.

— Спасибо, госпожа Норайо, — вырвалось у меня и магиня ответила подмигиванием.

На лицах молодого дракона и кицунэ проступило явное разочарование, которое оба тут же постарались спрятать за маской радушия. Опомнился и тот, что постарше.

Сделав шаг вперед, он представился:

— Я — мэтр Акихиро, ректор Альма-матер для драконов. А это, — он указал на кицунэ, — мэтр Тэкэо, ректор Академии оборота.

Оборотень поклонился.

— С госпожой Норайо вы знакомы, — продолжал представление, как я понимаю, мой ректор. — Она — ректор Пансиона благородных волшебниц.

— Я думала, что вы входите в совет Ковена магов, — вырвалось у меня.

Госпожа Норайо снова подмигнула и обернулась к мастеру Акихиро.

— А я говорила, что Ичиру Исами ей ничего не скажет. Несмотря на наше знакомство.

— Думаю, Ичиро Исами было не до этого, — вставил слово молодой дракон, которого не успели представить.

— Ах, да, Таши Кинриу, познакомься, Рио Тэтсумо, преподаватель магии ветра.