Наложница дракона (СИ)

Затем что-то мелькнуло в воздухе, а я оказалась у него на руках, прижатой к груди. И лицо его так близко, и глаза… и губы…

— Я знал, что ты предпочтешь смерть, только бы не быть со мной, — сказал Исам, и в голосе его столько боли при этом… Да и от формулировки я, мягко говоря, опешила.

Вот только он так пугающе близко… И, судя по потяжелевшему дыханию, я нарвалась. Надо было сразу на завтрак соглашаться. Потому что, чувствую, еще немного… и я сама стану десертом для одного голодного дракона. Фигурально выражаясь.

— Ты завтрак обещал, — выдохнула я. — И… есть очень хочется…

Взгляд Исама не сразу стал осмысленным. Но через несколько секунд меня все же усадили на стул с высокой спинкой.

Исам напротив уселся и продолжил пристально смотреть.

Подрагивающими пальчиками расстелила салфетку на коленях, обозрела стол и сглотнула.

Птица в оранжевом, облепихового цвета, соусе. Тефтельки в томатном. Отбивные двух видов, мясные рулеты… Филе красной, и, судя по всему, очень большой рыбы. Рядом с блюдом пиала с лимонным соком. На овальном блюде на зеленых листьях салата выложены креветки, крупные и розовые, одного взгляда достаточно, чтобы слюной захлебнуться. А еще запеченные овощи, какое-то желтое пюре, треугольные сандвичи, скрепленные шпажками…

Дальше смотреть как-то недосуг стало. Руки сами потянулись к закускам, отбивным, к рыбе, к креветкам. Все настолько вкусным оказалось, что на какое-то время я просто исчезла. Лишь когда намазала хрустящую, разрезанную пополам булочку маслом, третью по счету, можно сказать, пришла в себя.

Исам ел много и жадно. Даже на меня не смотрел, что радовало. Потому что несмотря на весь абсурд ситуации, на какие-то совершенно нелепые обвинения Ледяного, меня к нему тянуло, и… злость то вспыхивала, накрывая девятым валом, то вообще исчезала, и я понимала, что меня можно брать тепленькой.

Налив себе из пузатого чайника какого-то ароматного отвара, я сделала глоток и почувствовала себя почти счастливой.

Захотелось поговорить с Исамом, рассказать, как все было, у отца, о том, как пыталась противостоять ему, и об этой адской боли потом, и о неделе, проведенной в постели, и как тряслась до зубной дроби, когда думала, что меня другому отдадут, и все-все-все рассказать захотелось.

Но что-то сдерживало.

Быть может, холод в синих глазах, может его откровенные намеки на то, что не знаю чести… Что такая же, как мой отец… А может и то, что при этом сам обманул меня, заманил к себе, с помощью своего магического авторитета сделал наложницей.

Как ни было тяжко признать это, но отец оказался очень прозорлив, когда сказал, что небо не для женщин… а я нужна только в качестве матери драконов… И вот Исам повторил его слова, почти слово в слово, и это было больно, очень больно. А еще незаслуженно и обидно.

И разговаривать с блондином после всего вот этого элементарно не позволяла гордость.

— Как тебе завтрак? — светским тоном спросил блондин.

— Спасибо, все чудесно, — не поднимая на него взгляд, ответила я и салфетку с колен подняла и на стол положила.

А вот этот его светский тон взбесил! А еще показалось, что кто-то тоже не в восторге от того, что смотреть избегаю и отвечаю сухо.

— Я пытаюсь наладить контакт, принцесса, — чуть не скрипнув зубами, проговорил Исам. — Делаю все, что в моих силах, чтобы твое пребывание в моем доме приносило радость… нам обоим.

— Мерси, я просто счастлива, — издевательски бросила я. — Благодарю покорно, что накормили, сто поклонов вам в шляпу, а сейчас, прошу извинить, откланяюсь. Потому как клетка без меня пустует.

— Прекрати!

От опустившегося на стол кулака столовые приборы и блюда подпрыгнули и жалобно звякнули.

— Я делаю все, что в моих силах, — прошипел Исам.

Только это он зря. Кулаком по столу и я бить умею. Если что.

— Судя по твоим поступкам, в твоих силах многое, — ехидно процедила я, чувствуя, что итак уже нарвалась, куда больше то… — А если с завтраком все, и я могу быть свободна, то я вполне уже сыта.

— Зато я голоден, — ответили мне и внутри все задрожало от такого прямого намека. — И что касается твоей свободы, то есть ее призрака, отныне она зависит лишь от моей доброй воли.

Дыхание перехватило от ярости.

Сама не поняла, как это получилось…

Но когда Исам вытер с лица соус (собственно от летящей в его головы пиалы дракон увернулся, так, только соусом немного брызнуло), поняла, что на этот раз нарвалась.

Я пискнуть не успела, когда ко мне метнулся ледяной вихрь… Пискнуть не успела, а подхватить со стола еще два блюда удалось… И когда меня рывком подхватили на руки… В общем, неудобно как-то получилось. Мне. Потому что не только дракона, но и свое платье испачкала, а между прочим, только надела.

И вот, прижимает он меня к груди, тяжело дышит (от злости, наверное, я бы тоже разозлилась…), весь в ошметках салата… а я шевельнуться боюсь. Платье мокрое, грязное, и под ним нет ничего. И судя по тяжелеющему дыханию дракона, он прекрасно это понимает.