Нам бы день продержаться…

Боря встретил нас у здания без особого рвения. Радости от того, что мы прибыли все живые и здоровые, у него в интонациях, движениях и мимике не просматривалось. Пока народ выгружался и взбивал пыль, прыгая с «мыльницы» и БТР на землю, сержант вяло доложил и печально уставился на третью пуговицу моей выцветшей афганки. Ковкузнец и он же фельдшер по лошадям и остальной живности, что есть на заставе, Архипов шел мимо с ведром к фуражному складу за овсом. Пока передвигался, смотрел на нас с Борей, но стоило мне повернуть голову и перехватить его взгляд на нас, как он отвернулся «пряча глаза». И пошел дальше, стараясь не смотреть в нашу сторону. Связист – Сашка Бойко, всегда торчал в окошке комнаты связи, и его улыбающаяся лицом рожа светила ярче, чем полуденное солнце. Теперь на лице у близнеца не было даже счастья по поводу прибытия брата с боевого выхода и без единой царапины. Володька попытался узнать у родственника причину такого настроения, когда поднялся на крыльцо. Хотел войти в помещение и сдать радиостанцию с батареями и антенной. Но в окошко-то короче.

– Сань, чо случилось? – спросил он в открытое окно. Володька зыркнул на меня с тоской. Я как-то сразу вспомнил, что многие знания и печали обусловлены, а связисты на заставе по умолчанию слышат более остальных и даже подслушивают, чтоб быть в курсе всех событий. И знают больше других. Подслушивать у связистов называется – контролировать качество связи в режиме реального разговора двух и более абонентов. И аморальным безобразием не считается вовсе. А что знает связист на заставе, то знает и дежурный. Не сможет же он столько полезной и бесполезной информации в себе держать. Обязательно дежурному скажет. Если весть плохая, то посетовать вместе и придумать выход из положения. Если данные хорошие, то порадовать или потребовать выкуп за информацию, неважно чем – сгущенкой ли, архарьими рогами, хмырем на кухне, работой в каптерке связи – да придумает хитрюга. Но держать в себе не будет. Тогда Боря – ключ к настроению Бойко.

– Да ничо. Давай ящик, я батарею на заряд поставлю. Антенна цела? – Снова сверкнул белками и тут же убрал глаза, встретившись с моими зрачками. Вот это номер! Похоже, война была здесь, а не у нас там, у подножия Кушака.

– Обижаешь, я ж тебе не стрелок какой-нибудь. – Бойко В. забрал у Шурика эр триста девяносто вторую и с облегчением скрылся в полумраке помещения узла связи.

– Грязнов, разберись с разгрузкой. Чистить оружие, снарядить магазины, набить коробки. Экипажу заправить ленту крупняка на полную. Муха – ТО БТР. Потом всем есть и спать, кроме тех, кто в наряд.

– Сейчас сделаю, тащ лейтенант, – Грязнов взялся за нарезание конкретных задач, а я посмотрел на Борю, все еще стоящего передо мной. Только смотрел он в сторону конюшни, как будто я ему неприятен и он мной брезгует. Хрена се заявочки! Знать бы, за что такой бойкот! Но говорить с сержантом надо лично и без посторонних глаз.

– Цуприк! – официально командую я. – За мной!

– Куда? – недовольно говорит мне Боря.

– На конюшню, хочу лошадей проверить, – без интонаций, ровно бросаю за спину и иду к воротам конского дома, в котором, кроме лошадей, сейчас никого нет. Архипов еще не вернулся с ведром с овсяного склада. Мы зашли в тень здания. Архипов не зря почти жил здесь. Половина строения была выправлена руками солдата, и у каждой лошади было свое место под отремонтированной крышей, кормушка, седло с оголовьем над ее апартаментами и попона. Но не это меня интересовало сейчас.

– Боря, млять, что за цирк? Почему от меня личный состав нос воротит, как от проштрафившейся шлюхи в борделе? Что тут у нас случилось? – Сержант отворачивает свое лицо в сторону и молчит. Пауза затягивается. Я жду.

– А вы у своего майора спросите, тащ лейтенант, – наконец выдавливает он.

– И что у него спросить? Боря, блин, я там не с девчонками на танцы ходил, толком объясни. – Боря вздыхает, держит руки за спиной и начинает колоться.

– Телик на связи. А там кроме майора – Бойко. Телефоны в трубке «Сокола» орут громко, а слух у маленького связиста отменный. Вот он разговор Кушака с майором и подслушал, пока тот громкость не убавил на стойке.

– И что он услышал? Ну не тяни, Боря! – шиплю я потому, что Архипов уже отошел от стены склада и сейчас будет метров пятьдесят спускаться к колоде с водой с двумя наполненными овсом ведрами.

– Нае… обманул он нас с Кушаком. Нету там спецотряда охраны. Там ученые сидят да четыре офицера. И всего их там не больше дюжины. Офицеры не боевые – техники, кроме одного – коменданта. Ну, еще зам его.