Нам можно

– Мои сиськи тебе не по карману, – парировала я. Напряжение абсолютно точно накалило воздух, а внутри заклокотало беспокойство, но я не хотела давать заднюю.

– Ну сколько, фиалка, м? Называй цену, – он явно оживился. Интересненькое почуял: – А может, аукцион замутим, парни?

– Стив.

Картер очнулся, ой спасибо!

– Да ладно, брат, – со смешком отмахнулся этот Стив. – Ну на хрена она тебе? – и снова ко мне: – Ты не бойся, мы чуток с тобой поиграем.

– А я не боюсь. У меня отец – капитан полиции, – спокойно ответила, а сама на выход посмотрела.

– Ух, напугала, фиал… – он не договорил.

– Я сказал, хватит! – жестко отчеканил Картер и с силой бросил на стол телефон. Никогда не слышала раньше такого металла в его голосе, как и не видела такой несдержанности. Разбилось несколько бокалов, упала бутылка бренди, шампанское золотой пеной брызнуло на пол. Кто-то из девчонок запищал, а в остальном – гробовая тишина. Я повернулась к Картеру. Он тоже на меня смотрел.

– Мне в туалет нужно, – и склонилась к нему, прошептав прямо в ухо: – Ты – мудак, – и поднялась. Остановить меня не пытались – и на том спасибо. Срочно отдышаться нужно или взорвусь!

То ли от обиды, то ли из-за врожденного топографического кретинизма я немного заплутала – прежде чем выйти, набрела еще на пару тематических веранд и непосредственно ресторан. Когда выбралась, сразу увидела Картера: он стоял возле своего ягуара, строго сложив руки на груди.

Я обреченно уронила голову. Хотелось бы гордо пройти мимо, но это не наш случай. Нам решать что-то нужно. Поэтому я остановилась напротив и поинтересовалась без претензий даже. Наверное, выдохлась.

– Ну что тебе нужно, а?

Картер молчал.

– Там, – я махнула за спину, – тебя ждут красивые, холеные, на любой вкус. Они и по-французски, и по-гречески, и, сто процентов, по-немецки умеют. Ну зачем тебе я? – и тише добавила: – Отпустишь?

Странно, думала окажусь с ним наедине и все выскажу, а силы разом закончились. Одна усталость…

Картер оттолкнулся от капота, неспешно преодолел разделявшие нас пару шагов и, засунув руки в задние карманы моих джинсов, притянул к себе. Мне просто пришлось схватиться за его плечи, чтобы не повиснуть на носочках неуклюже. Вот же ж вымахал!

– А я тебя хочу.

– Меня хочешь… – повторила задумчиво. – А зачем тогда так со мной?

Картер губу поджал, да так по-детски, словно обиду сдерживал. Чего это?

– Дала ему?

– Кому? – не поняла я.

– Тому хрену, с которым встречалась после работы.

– Ты что, ревнуешь?!

– Есть немного, – обезоруживающе ответил Картер. Все, я, кажется, начинаю менять гнев на милость.

– А ты как думаешь?

– Не-а.

– Это почему? – Какой самоуверенный!

– Потому что ты по мне сохнешь. – Нет, то был детский лепет, вот это действительно очень самоуверенно! Я уже хотела отправить его самомнение в простой, но Картер неожиданно стал очень серьезным: – Ты же знаешь, что я не позволил бы тебя и пальцем тронуть?

– Потому что у меня отец коп? – тихо предположила.

– Потому что ты – моя.

На это нечего было возразить…

– Домой меня отвезешь, Ведьмочка? – и ненадолго равновесие потерял.

– Ты что, пьян?!

Картер снова расплылся в улыбке и принялся мять мою задницу. Можно не сомневаться, что в мой живот упиралась совсем не пряжка ремня. Иногда кажется, что у Картера перманентная эрекция.

– А ты как успел раньше меня выйти? – поинтересовалась деловито, удобно устроившись за рулем. И куда делась моя злость на него? Умеет же задобрить!

Картер, опустив стекло, указал на второй этаж.

– Ничего себе, – я польщенно губу прикусила, затем на газ надавила. Ягуар сорвался с места, чуть не снеся морду припаркованной поодаль машины.

– Спокойней, Ведьмочка! – и жестом показал, насколько плавно нужно на педаль нажимать, но вперед мы все равно полетели! А потом были пьянящие поцелуи и обжигающие тугие струи. Мы стояли в просторной душевой и хаотично ласкали друг друга. Задыхались от нетерпения, отринув последний час нашей жизни. Пустой, совершенно ненужный. Мы пытались задеть друг друга словами, а нужно было просто быть, молча и жадно. У нас пока не получалось договариваться через рот, но очень даже хорошо выходило невербально.

– Сири, – Картер надавил мне на плечи, – выключи свет.

Нас окутала плотная темнота, густой пар дурманил голову, а стук воды о кафель напоминал водопады во Фресно. Я полностью отдалась чувствам, окунулась в ту ночь – была с широко закрытыми глазами… Я потерлась губами о бархатную головку, лизнула медленно и с наслаждением. Ощущения обострились, превратив меня в оголенный нерв. Мой язык плясал по всей длине, а пальцы поддразнивали, играя с яичками.