Нам не дано предугадать

– Леночка, ты нас бросаешь? Как же так? – отец и дед совершенно растерялись, а Майк улыбнулся и подмигнул Лене.

– Мне же тоже нужно немножко личного счастья. Вы не находите? Бросать я вас не бросаю, но жить с вами больше не хочу и не буду. Пойдут дети – буду вас к внукам приглашать.

– Лена, ты беременна? Кто этот мерзавец? Я всегда знал, что тебе нужна мать, что я не смогу, – замогильным голосом спросил Яков Михайлович.

– Яша, успокойся, я не беременна. Замуж я выхожу по любви, а не по залету. Ты вроде меня знаешь: только по залету никогда бы замуж не пошла. Мать, особенно такая, как у меня, мне не нужна, и точка. Запомни это раз и навсегда. Если что, у меня есть тетя Ира и Лизка. Замуж я выхожу за Георгия, твоего начальника, он не мерзавец. Радуйся, теперь у тебя в высших сферах блат будет, грант свой получишь.

– Как за Георгия? Вы же едва знакомы. Виделись пару раз.

– Папа, мы с ним давно каждый божий день с собаками вместе гуляем. Ты про это не знаешь, потому что тебе просто моя жизнь совершенно неинтересна.

– Лена, а сегодня ночью ты у него была? Про ветеринарку мне вчера соврала? – у деда задрожал голос.

– Дед, я взрослая девочка. Ночь я провела со своим женихом. На меня вчера гопники напали, а Георгий их всех разогнал с некоторыми потерями для здоровья. Нужно было его лечить.

– Как напали? Ты в полицию заявила? Ты понимаешь, что это серьезно? – заволновался Михаил Игоревич. – О чем Георгий думает? А где он сейчас? Мы как-то познакомиться с ним должны, как с твоим женихом. В наше время все по-другому, более правильно было.

– Дед, времена изменились. Ничем помочь не могу. Георгий в машине сидит, меня с вещами ждет. Сейчас попрошу его подняться. – Лена набрала телефон Георгия и попросила зайти, т. к. она уже оповестила своих близких, что выходит за него замуж.

Лена почувствовала, что у Георгия аж голос зазвенел от радости. Через три секунды он уже звонил в дверь.

Поначалу все немного стеснялись друг друга, потом сели за стол пить чай. Страсти потихоньку улеглись. Все было чинно, благородно, пока из комнаты Якова не появилась Ленина мать.

– Видишь, Яков, как все хорошо складывается, а ты боялся. Лена теперь будет строить свою жизнь сама, не мешай ей, а я о тебе и Михаиле Игоревиче позабочусь.

Лена когда-то читала книжку Анатоля Франса, где кто-то про кого-то сказал: «У этой женщины душа синицы». Лене это выражение очень понравилось. Вот у ее матери точно душа синицы. Георгий взял Лену за руку. Молодец, сразу понял, какая ее мать ехидна.

– Наташа, спасибо, что собираешься о нас заботиться, – Михаил Игоревич почувствовал, что Лена еле сдерживается, и попытался сгладить ситуацию. – Только мы с Яшей очень к Леночке привыкли. Нам ее будет очень не хватать. Наши соседи Анисимовы хотят квартиру продавать. Давайте подсоберем денег, дачу продадим и купим у них квартиру. У Леночки с Георгием будет своя жизнь, но все-таки рядом.

– Зачем дачу продавать? Мы с Яшей туда ездили, уже проект дома присмотрели, будем строиться. Сейчас все нормальные люди за городом живут. Я все-таки мать, как бы Лене это не было противно. Я куплю квартиру для нее, а они с Георгием мне частями будут деньги отдавать, без процентов.

У Лены из глаз хлынули слезы. Эта сука уже и на дачу лапу наложила. Теперь Лена туда ни ногой. Бедным собакам придется все лето торчать в городе.

Георгий обнял невесту.

– Наталья Алексеевна, думаю, это излишне. Квартира в этом доме нам не по карману. Очень дорогая. Я человек самостоятельный, возьму ипотеку, купим квартиру подешевле, хотя бы вон в новостройке. Она совсем рядом.

– Лена, Георгий, вам покупать квартиру – это совершенно неправильно, – возбужденно заговорил Яков Михайлович. – Я не чудовище, это мы с Наташей должны отсюда съехать, а вы – жить здесь. Это Ленина квартира. Мы с Наташей думали, что если Ленка с ней немножко поживет под одной крышей, то как-нибудь стерпится – слюбится. Выходит, ошиблись. Я бы себя никогда не простил, если бы из-за меня родная дочь из дома ушла. У меня вся жизнь в Леночке. Папа, скажи, что я прав.

– Конечно, ты прав, Яша. Я уже давно документы оформил, после меня квартира внучке переходит. Я могу какое-то время в пансионате для старшего возраста пожить, а Лена с Георгием – здесь.

– Дед, если я еще раз услышу, что ты про богадельню заговорил, то я уйду и никогда не вернусь, – Лена заплакала еще сильнее.