Нам не узнать друг друга сразу

Получается, чуть больше года подвешенного ожидания — выживет или нет? И это — свершившийся факт. Этого нам уже не избежать.

— А ты сам? Хотел бы ты ребенка? — глядя ему глаза, спросила я.

— В данном случае я не знаю. Я бы выбрал тебя.

— Но лично мне ничего не грозит, кроме душевных переживаний, — грустно усмехнулась я.

— Это как посмотреть. Ты воспринимаешься мною как дейрана, предназначенная для гармоничного союза, но если мы будем терять своих детей, вряд ли наш союз станет для тебя идеальным. А значит, и жизнь со мной. Поэтому я внутренне противлюсь такому повороту. Однако я все думаю над этим твоим утверждением, что мое сознание при выборе тебя учитывало и возможность иметь совместных детей. Вы — очень выносливая и легко приспосабливающаяся раса. Что до того, будет ли наш ребенок полукровкой, то, скорее всего, нет. В принципе во Вселенной, пусть даже и в разных расах, есть самый крошечный процент генетического сродства, это идет от изначально общей жизненной материи. Поэтому если в нашем геноме подобные родственные локусы обнаружатся, то и толика чего-то твоего ребенку может достаться, в самом широком смысле понимания этого вопроса, но в основном малыш будет подобием меня. В союзе первородного с представительницей любой расы будет так. Иного сознание не допустит, а все физиологическое — в его власти. Согласишься ты на это?

— У нас, — усмехнулась я, — принято считать, что гены — это только половина, а вторая составляющая полноценной личности — воспитание. Так что мне тоже найдется что вложить в ребенка! Главное, чтобы он сумел все осилить и выжить. Но если он будет подобен тебе, — ты же справился? Значит, и твой потомок осилит. Должен.

Мы переплели пальцы рук и молча смотрели друг на друга, опасаясь спугнуть надежду. Пусть будет так, пусть. Нам остается только верить и ждать.

— Не будем никому говорить, хорошо?

Он вздохнул:

— Тинарагу надо.

— Да, в этом случае я не против. Но — никому из Совета и даже Ланаире!

— Я не скажу.

— Спасибо. Но ты должен был рассказать мне обо всем сразу. Я бы все обдумала, заранее как-то смирилась.

— Не мог. Дети — это для женщины важнее даже мужа. Моя мама тому пример. Думал, ты сразу посчитаешь, что у нас ничего не выйдет и семьи не получится. В последнее время я больше склонялся к мысли, чтобы нам вообще остаться бездетной парой.

— Как? А ваша раса? — Я реально была потрясена его словами.

— Не знаю. Честно. Мучился, думал и выхода не находил. Наверное, этим и подвиг свое сознание на активные действия. Сам себе вырыл яму.

— Надо было просто рассказать мне! Мы действительно станем семьей, когда начнем доверять друг другу. Хотя я тоже еще не научилась этому.

— Страх не чужд и нам. Особенно страх потери дейраны. Крейвана он толкнул на предательство, меня — на это глупое упорное молчание. Оля, спасибо тебе. Сейчас я понимаю, как был неправ, держа все в себе. Но принуждать тебя таким образом не стал бы наверняка!

— И что бы сделал, не заставь я тебя рассказать сейчас?

— Утром нашел бы способ уговорить тебя для профилактики воспользоваться медитексом и запрограммировал его на… В общем, ты бы не узнала, — глядя в глаза, честно сказал о том, на что решился.

В ужасе прижав ладони к лицу, смотрела на Гайяра. И сделал бы, безумец! И жил бы потом с этим!

— Обещай мне, что никогда не примешь решения касательно нас, не посоветовавшись со мной, — попросила я очень серьезно. — Иначе я просто не смогу тебе этого простить. Никогда! Понял? Мне даже кажется, что пробуждение эмоций вам не во всем идет на пользу.

Усмехнулся. Грустно.

— Понял. Я не уверен, что сделал бы так. Это был порыв в минуты отчаяния.

— А твоя мама? Ты ее единственный ребенок?

Опять отвел взгляд, и я поняла еще до того, как услышала тихий ответ:

— Нет.

— Понятно. Это многое объясняет. И ее фанатичное беспокойство о тебе, в первую очередь.

— Да, но она, как никто другой, понимая всю степень моей ответственности, в конечном итоге всегда позволяла мне идти своим путем, всегда закаляла мой характер, с детства готовила к ноше предопределенных обязательств.

— Ясно. Знаешь, я привыкла полагаться на свою интуицию. Сейчас, — я прислушалась к своим эмоциям и ощущениям, — когда мне все понятно, я чувствую себя вполне спокойно, даже умиротворенно. Думаю, все будет хорошо — и мы бездетной парой не останемся, и раса твоя не лишится первородных. Но…

— Что?

— Ведь может быть и девочка!

— Тогда через семь месяцев у нас обычным путем родится малышка, — улыбнулся Гайяр. — Но тоже по характеристикам похожая на папу. От мамы — только пол. Но подозреваю, это было бы слишком просто для намеченной сознанием программы-минимум.

— Да уж, — усмехнулась я, но тут же опомнилась. — А ваш мир? Что это за деревья и гнезда? Мы скоро в вашей галактике окажемся, да еще год беспокойного ожидания предстоит, так что давай в остальном без сюрпризов!

Муж удивился:

— А какие тут сюрпризы?

— Вы на деревьях живете? — озвучила я свои впечатления от его разговора с мамой.

— Да.

— В гнездах?

— Да!

— И как ты меня там представляешь?

Гайяр рассмеялся по-настоящему весело: