Нам нельзя. Петля судьбы (СИ)

— Не надо волноваться, — в который раз повторяет Илья, а Женя молча сжимает мою руку в своей. Периодически подносит пальцы к губам и целует, запуская в моём животе целый рой бабочек.

Я… боюсь. А если не получится?

И хоть мы уже пробовали и улучшения, как говорят, «на лицо», но страх никуда не исчезает. Меня немного примиряет то, что в саму палату сейчас и раньше по разрешению брата пропускали зеленоглазого блондина. Он был первым, кого я услышала, когда очнулась.

И снова его не должно было быть рядом, но он был… сидел сбоку и поглаживал моё запястье.

Как потом рассказывал Илья, Женя его буквально вынудил пойти на нарушение. И признался, что если бы не видел пользы, ни за что не позволил бы. Как хорошо, что мой брат умеет видеть не только то, что лежит на поверхности.

Свои сны и видения я, конечно, не помню. А вот чувство пустоты и холода до сих пор преследует ночами, но я старательно ухожу от них, потому что мой личный психолог настаивает, что я сама себя загоняю в эти воспоминания. Да, иногда Женя может такое завернуть! Я в шоке!

Он то веселил меня, то пересказывал новости, то прорабатывал билеты для предстоящего ЕГЭ…

И он всегда верит в меня! И я тоже теперь верю…

Отряхиваюсь от атакующих мыслей и включаюсь в работу. «Включаюсь» громко сказано: от меня требуется успокоиться и выполнять инструкции, которые дают врачи. Кстати, если всё пройдет успешно, меня обещали перевести в прежнее отделение. И я очень этого хочу, ведь тогда мы сможем чаще быть с Женей рядом. И наконец-то поговорить. Здесь он отказался беседовать на темы наших пап. Может быть, он и прав, но мне бы хотелось задать свои вопросы.

— Я с тобой, — шепчет Женя, и повязка пропадает.

Я щурюсь от внезапного света. Света!

Господи… моргаю, активно моргаю и смотрю.

Смотрю!

Хлопаю ресницами, фокусируя взгляд. Не очень четко, хуже, чем было, но я вижу изумрудные глаза, в которых горит столько чувств, столько доброты они излучают, что даже приходится зажмуриться.

Это не укрывается от всех, кто внимательно наблюдает за мной и, естественно, порождает шквал вопросов. А я… Я смеюсь, прикрывая ладонью рот, и плачу, глотая солёные слёзы.

— Всё хорошо, — шепотом выдаю. — Я… Я вижу! Вижу!!!

Хочу даже спрыгнуть с кушетки, но мне не позволяют этого. Два специалиста по очереди проверяют рефлексы, смотрят черед приборы разные показатели, задают миллион вопросов, а я… Я счастлива! Потому что неотрывно слежу за лицом Жени и купаюсь в лучиках его улыбки.

***

Потягиваюсь и с утроенным усердием делаю прописанную врачом гимнастику. Всего—то надо фокусироваться на точке, считать до десяти и переводить взгляд так, чтобы смотреть вдаль. Ничего сложного, просто монотонно и скучно, но под веселые рассказы Жени мне даже это в радость!

Мы два дня вместе. Вместе — это вместе всё время!

Меня в понедельник перевели в «свою» палату, а он приходит утром и уходит вечером. И на свои процедуры еще уходит, конечно. А мне пока ставят капельницы в палате.

Ненавистную химиотерапию по известным причинам передвинули и я, если честно, выдохнула. Так ужасно после нее тошнит и общее состояние такое гадское, что воспринимается она не как спасение, а как наказание. Но если я хочу добиться результата, от нее не уйти. И я заранее настраиваюсь.

Жалко, что в этот период рядышком не будет поддержки, с которой я привыкла. Пройдет еще месяц примерно и Женю выпишут. Он уже здоров, анализы у него, как сказал Илюшка, превзошли ожидания. И я слышала, как он ругал других врачей, своих коллег, что они поставили неверный диагноз, не проверив все досконально.

«Халатности не место в нашем деле», — любит повторять братишка. И я полностью с ним согласна.

— Я всё!

Заявляю гордо, но Женя грозит мне пальцем и заставляет делать ещё. Тщательно следит, чтобы не мухлевала, а мне хочется поскорее закончить и вернуться под его руку, уютно устроившись на плече. Глаза мне напрягать нельзя, поэтому мы с обеда только слушаем аудио книги.

Сейчас у нас на паузе стоит роман «Капитан Невельской», посвященный первой русской экспедиции на Амур и Камчатку и изучении Дальнего Востока. В книге рассказывается о сложной, драматичной истории заселения русскими людьми устья Амура и начале заселения Сахалина.

Это безумно интересно! Так интересно, что у меня иногда даже перехватывает дыхание!

Но еще круче, когда Женя останавливает запись и начинает рассказывать что-нибудь из непонятного или дополняет книгу. И я восхищаюсь, постоянно восхищаюсь его знаниям, умению интересно подать тему и просто зависаю от его голоса…

***

За проведенные вместе дни мы учимся понимать и чувствовать друг друга. Это очень непривычные ощущения и очень приятные. Они вызывают улыбку перед сном, они наполняют счастьем после пробуждения.

Сегодняшнее утро не исключение. Я потягиваюсь и с удовольствием открываю глаза, чтобы побыстрее увидеть мир. Пусть мой мир пока лишь палата и зелень за окном, но видеть его — уже счастье!