Нам нельзя

Соня специально это сказала, чтобы не нарываться на конфликт.

– Пока, – мрачно ответила я, сдерживаясь от порыва догнать Никиту.

Побежала домой со всех ног.

Меня ничего не волновало, тем более семья матери. У меня свои отношения, и я уже понимала, что мои одноклассники, особенно один, мне дороги.

В своей комнате, я завалилась на кровать с телефоном и перевела на номер Трэша нормальную сумму денег. Облегчённо вздохнула.

Звонок раздался через три минуты. И даже не глядя на номер, я знала, что звонит Трэш. Улыбнулась этому.

Возмущённый, гордый, недовольный, что я за него плачу. Но звонит! Не пересылает деньги обратно. Потому что деньги пустое, а главное общение!

– И что это было? Зачем деньги мне положила? – крысился.

Голос хриплый, недовольный. Я даже представила, как светятся его глаза от досады, что он сам не может оплатить разговор, и в тоже время от счастья, что может позвонить мне.

– Чтобы говорить с тобой. У тебя даже входящие заблокированы, – тихо, нежно и ласково прошептала я.

Там, на другом конце замешательство. Он шёл, я слышала его тяжёлое дыхание. Далеко идти до посёлка.

– Говори, – бросил он мне. – Ты боишься своего отчима?

Трэш защитник.

Назвал меня шлюхой, я его дебилом и уродом, а всё равно считает меня своей и готов защищать.

– Нет. Ему не нравятся мои одноклассники. Не хочу матери портить погоду в семье, – я не могла избавиться от идиотской улыбки на лице.

– Слышь, Кис. Если какие проблемы, ты мне говори.

– У меня есть проблема. С одним очень странным типом, который вначале мне жвачку в волосы налепил, а потом просил волосы больше не прятать.

Трэш заржал.

– Киска, у тебя больше не будет с ним проблем.

– Обещаешь?

– Ага. Ты платила, ещё будем говорить?

– Нет, – я отключила звонок.

Ко мне наверх поднимался Егор.

Встал в лестничном пролёте. Я его слишком сильно во всём подозревала, поэтому он ко мне в комнату боялся заходить. Хоть и рычал, но на своей территории. Чердак я отвоевала себе, недовольными взглядами, и молчаливым угнетением.

– Я просил тебя с ним не общаться, – зло бросил он через весь чердак.

Не долетело.

Мне на телефон пришло смс.

– Ещё раз повторяю, это мои одноклассники, – шипя, ответила я.

– Тебя изнасилуют, убьют, а мне Свете объяснять, почему я за семьёй присмотреть не могу.

– Вот когда изнасилуют и убьют, тогда и приходи.

Пришло ещё одно смс.

– Ты становишься невыносимой, Екатерина, – он сложил руки на груди. А я так и не удосужилась встать с кровати.

– Невыносимая у нас только вонь от твоих ботинок в прихожей, – бесил. Когда я уже уеду от них?

– Я скажу матери, что ты мне нагрубила.

– Беги, жалуйся, – не сдержала смешок.

– Пока тебе нет восемнадцати, я тебя высеку.

– Скину на попытку изнасилования, – предупредила я. – Егор, потерпи меня ещё полгода, я свалю отсюда и не увидишь.

– Глупая ты и мелкая, – вздохнул мужчина. – Не в доме дело, а в том, как опасно с неадекватными подростками связываться. В посёлке нет нормальных парней.

– Знаешь, потому что сам отсюда?

– Именно, – он стал спускаться с лестницы, исчезнув из вида.

Я рванула к телефону.

« Ты чего трубку так бросаешь?»

«Ты тапкам по попе получишь, киса».

Всем хочется меня отшлёпать, но у всех руки коротки.

Глава 7

Утром было темно и холодно. Я ехала к школе, не замёрзла, но на руках уже были перчатки, а на голове чёрная шапочка.

Мокрую землю, засохшую траву и увядшие кусты трогал иней. А на лужицах появлялись сахарные кромки льда. Колёса скользили, но я упорно буду ездить до снегопадов. Ходить пешком в такую даль меньше всего хочется.

У школы было шумно. Я приковывала своего двухколёсного коня к стойке. Подняла глаза, когда увидела рядом с задним колесом рваные кеды.

Трэшу хорошо, он рядом со школой живёт. Ему и нарягаться не нужно. Я сразу стащила с головы шапку. Кто далеко живёт, вечно упакованный и не модный.

Сегодня с утра мама заплела мне две косы. Её пробило на воспоминания. Долго и нудно рассказывала, как она меня провожала в первый класс. Оказывается, тогда у меня было три волосины, и ей хотелось меня остричь.

– Здоров, кис, – Никита внимательно на меня смотрел с улыбкой.

– Привет, Трэш, – я выпрямилась, поправив на плече ремень сумки.

Мы в школу пошли не сразу, постояли, помолчали.

– Ну что, сумку мою носить будешь, как перваклашка? – усмехнулась я.

– Давай, – протянул он руку.

– Да, ладно, – я направилась в школу, а у самой бабочки в животе, крылышками «бяк-бяк-бяк-бяк». – Что у нас алгебра первая?

– Угу, – он шёл за моей спиной в интимной близости. И наша пара от этого привлекала внимание.

Всё. Теперь поженят. И мне не обидно, я почему-то рада этому.

Анечка скромно стояла у гардероба, поникнув головой. Заметив меня, расцвела.

– Привет, Ань, – я её обняла. Вычитала, что это обязательно для забитых. Вот прямо, как чистый воздух и вода.

– Привет, Кать. Я вчера к тебе приходила, а ты с Сонькой гуляла.

Вот этого мне только не хватало! Она что, ревнует? Приехали.