Нам нужна… революция

— Здравствуйте, Евгений Григорьевич, — Зайцев обратился к Романову, будто не замечая Сидоренкова, который исподлобья мрачно поглядывал на председателя районного общества. — Я вижу у вас в лодке шикарные сети, да и рыбы немало. Значит, вы должны иметь и соответствующие документы. Если сети чужие, то предъявите протокол или акт об их изъятии. Ну а если сети ваши, то вы попались на браконьерстве…

Юрий Васильевич заметил, как при этих словах полное лицо Сидоренкова началось медленно наливаться кровью. Остальные угрюмо молчали, и лишь Романов, ухмыляясь, произнес:

— Ну, предположим, есть у меня документы. А кто ты такой, чтобы я тебе их предъявлял?

— Что, не узнали? — решил ему подыграть и Зайцев. — Я председатель Гагаринского общества охотников и рыболовов, заведующий КРХ. К тому же, вот удостоверение общественного охотинспектора, выданное вами лично. Запамятовали?

— Так, давай сюда, посмотрим, что ты нам подсовываешь…

— В руки не дам…

— Тогда и я тебе никаких документов предъявлять не буду.

— А я прошу предъявить документы на сети, — посерьезнел сразу Зайцев, — вот при двух свидетелях из Смоленска. Иначе я имею право считать, что вы ловили рыбу браконьерским способом для Сидоренкова. Тем более, что всем известно — такие сети у нас браконьеры не используют.

Глаза районного охотоведа злобно сузились, а начальник Смолоблохотуправления стал красным, как рак — свидетелей они, видимо, не учли. И тогда Романов разразился криком, что они, мол, сами сетями рыбу ловят, сами браконьерствуют, вот проверят сейчас «кошкой» и тогда по-другому поговорят с председателем общества…

И только тут до Зайцева дошло, что все они были, видимо, крепко выпивши, потому, вероятно, и Сидоренков в разговор не ввязывался — боялся себя выдать непонятным свидетелям инцидента.

А Романов действительно бросил за борт «кошку», рванул мотор, и лодка пошла по заливу в поисках несуществующих сетей председателя Районного охотобщества.

Однако через пять минут моторка уже с ревом повернула в сторону канала и вскоре пропала из виду.

— Да, подобного поведения от областного руководства я не ожидал, — ошарашенно произнес Блюм.

— И ты это дело так оставишь? — с возмущением спросил Ильин.

— Нет, — бросил Зайцев, набирая по мобильнику телефон районного рыбинспектора Николая Павлова. Но дозвониться до него сумел лишь спустя минут сорок, когда они вернулись на базу в Игурово. Объяснил ситуацию и попросил подъехать на 21-ю станцию ВГТС, проверить лодку охотоведа. Однако Павлов опоздал. Сидоренков с компанией уже ехали на двух машинах по дороге в Гагарин, и досматривать их без сотрудника ГАИ не имел права.

— Придется писать письменное заявление в прокуратуру и милицию, — сказал Зайцев, взглянув на Ильина, — если подтвердите факт браконьерства…

IV

ИЗ ПОСТАНОВЛЕНИЯ ОБ ОТКАЗЕ В ВОЗБУЖДЕНИИ УГОЛОВНОГО ДЕЛА, УТВЕРЖДЕННОГО НАЧАЛЬНИКОМ ГАГАРИНСКОГО ГОВД ПОЛКОВНИКОМ МИЛИЦИИ ШЕМАНЦОВЫМ А. Ю. 2 ИЮНЯ 2003 Г.: «Исполняющий обязанности дознавателя Гагаринского ГОВД ст. лейтенант милиции Ковалев П. В., рассмотрев материал проверки по КУП 407 от 23 мая 2003 года, УСТАНОВИЛ:

23 мая 2003 г. в Гагаринский ГОВД из прокуратуры поступило заявление И. О. председателя Гагаринского РООиР Зайцева Юрия Васильевича с просьбой привлечь к ответственности лиц, нарушивших постановление Главы администрации Смоленской области, запрещающее лов рыбы в период весеннего нереста.