Нам с тобой нельзя (СИ)

—Повезло, никого не было в доме, только охрана по периметру и по территории, но…я не хочу, чтобы кто-то ушлый заметил, и потом наши отношения стали новостью года, — говорит это так легко и спокойно, как будто мы тут погоду обсуждаем.—Для кого-то слишком приятной и радостной.

Тошнота подкатывает к горлу…что он имеет в виду?

—Что ты такое говоришь?

—Правду, девочка моя. Так что давай пока не отсвечивать, а то я тоже непростой человек, и раньше не было слабостей. Теперь есть.

Руки заводит за спину и продолжает пальцами перебирать позвонки, плавно соскальзывая с одного на другой. Жёсткие подушечки своими умелыми касаниями превращают мозги в кисель.

Не. Отсвечивать. Он словно специально отвлекает меня, чтобы я не взорвалась! Но не на ту напал! Что значит скрывать?

—Это что это значит, то есть, ты будешь с бабами гулять? —пытаюсь скинуть его руки с себя, но он лишь сильнее придвигает меня к груди.

Теперь соски упираются в накаченную грудь, а я носом утыкаюсь в его губы, с шрамом над верхней. Так и хочется провести пальцем. А затем двинуть по роже посильнее.

Потише и не отсвечивать, я что, грязный секрет?

—Вот почему ты все перекручиваешь? М? Я сказал пока что быть потише, а не гулять с бабами. Тебя это тоже касается, — не говорит, а рубит. Пока что...пока что. Касается щеки и как-то грустно произносит глядя мне в глаза, — так нужно. Ты не секрет, но мне нужно, чтобы пока об этом никто не знал. Все остальное моя забота. И дело не в отце, Свет. Но с этим разберись.

Затем шарит рукой в кармане и протягивает мне телефон с множеством пропущенных от сами знаете кого. Ну позвонил он всего-то десять раз вчера и сегодня пять, тоже мне проблема. Есть такое у Евтушенко. Бесит его, если не берешь трубку.

—Вот почему я проснулся не с тобой в обнимку. Думал, что выкину твой телефон в окно. Навязчивости ему не занимать, малыш, — даже его «малыш» сейчас не звучит мягко, скорее напоминает звук отбойного молотка.

—Я потом поговорю с ним, — пытаюсь привстать, но Никита не дает мне этого сделать, скрепляет ладони замком у меня на талии.

—Сейчас и поговоришь, при мне, — взгляд колкий и режущий без ножа.

—Ник, да поговорю я с ним, что ты начинаешь прямо с утра строить? — мямлю и жалуюсь. Даже губы надуваю, но он лишь опускает взгляд на них и ничего. НИЧЕГО. Это только на папу работает, да? Очень жаль.

—Набирай и говори. Я не строю, ты еще не знаешь, как я строю. Но имей в виду, если после твоего звонка он не поймет, то тогда я поговорю с ним сам, за последствия не ручаюсь, — притискивает меня к себе, и от каждого слова грудина вибрирует, мягкими импульсами расползаясь по телу, приятно оседая внизу живота.

Делать нечего, тыкаю на клавиши и смиренно жду ответа на затяжные гудки. Ждать долго не приходится. Как только слышу уставшее «алло», выдаю одним порывом.

—Кирилл, ты прости за вчерашнее, но у нас не получится видеться, и вообще  общаться. Так вышло. Пока, — не жду ответа, а сразу бросаю трубку, чем вызываю новый приступ смеха у Никиты. Он целует меня в плечо, а потом ведет языком вдоль ключицы. Все, на что меня хватает, это скинуть телефон на кровать, чтобы девайс не разбился о мраморный пол.

—Умничка.

Еще бы. Но назойливый червячок не дает мне просто согласиться. Надо еще удостовериться кое в чем.

—Я-то умничка, а ты умничка? Что насчет твоего гарема? — уже без шуток спрашиваю. Если…если его бабы останутся, я просто свихнусь.

—У меня нет гарема, — насмешливо смотрит на меня, захватывая пальцами губы.

Да, конечно, еще скажи, что не спал тут ни с кем и вообще сама невинность.

 —Да что ты, а на твой день рождения что это было?

—Свет, это все не то, о чем ты думаешь.

—Да? А что это тогда.

—Не дуйся, тебе не идет.

—Я жду.

—Почему у меня ощущение, что я уже женат? — закатывает глаза и облизывает свою нижнюю губу.

—А не надо херню творить, и не будет никакого ощущения. И что ты имеешь против женитьбы?

Никита смеется еще больше, но меня обхватывает руками, плотно прижимая к себе.

—Ты у меня такая язва двенадцатиперстной кишки, Светуль, просто чудо.

—Я жду.

Ведь по глазам же вижу, что-то еще есть.

—Мор решил устроить вечеринку, потому что я унылое говно. Мы немного перебрали его наливки, я не собирался оставаться там с кем-то, просто «дядя Мор» решил по-своему, ну пригласил он танцовщиц к нам в офис. Но я ни с кем не спал, и не трогал. А то, что ты увидела, это такое. Может от злости, что я сказал «нет», мне решили оставить подарочек с номерком, авось передумал бы. Так что я не променял тебя тогда на шлюх, малыш, просто ударило в голову пойло и потерялись во времени. Но это и не значит, что я девственник. Однако больше никого не будет. Только ты.

Значит, кто-то был? Был до вчерашнего, да? Гадкая змея сжимает мне шею. Ну, конечно, был, он ведь мужчина, не обязан держаться. Это ведь не я, которая досталась ему девственницей.

—Ясно, — он смеется еще больше, а затем целует меня в своей привычной манере, врываясь языком в рот так пошло, что я уже на первой секунде забываю обо всем. Отрываясь, шепчет: