Нам тоже нужны чудовища

У оператора округлились глаза, и он медленно перевел их на металлическую конструкцию, покачивающуюся на волнах. Тогда-то, наконец, он и обнаружил начальника своего. Точнее – тело сержанта, безжизненно колыхающееся в такт покачиванию на волнах глубоководной конструкции. Распятое на ячейках клетки сверхпрочной стали и оплетенное медленными течениями скользящих щупалец. И вывернувшее под неестественным углом голову. И оператор вперился взглядом в черное отверстие рта, как будто продолжающего кричать: «Стреляйте! Прекратите мои мучения»…

И снова тот леденящий звук, хлюпающий, похоронил размеренные удары волн.

А в следующее мгновение воздух над океаном разорвала очередь.

К ней тут же присоединилась другая, третья, четвертая. И басовито зарокотал в унисон им станковый пулемет.

Слепящие пунктиры трассирующих пронзили пространство клетки.

Белесая искра рикошета крупнокалиберной пули оставила на сетчатках отчаянно нажимающих на курки плавающий фосфен.

Короткие настырные очереди звучали все вновь и вновь, не позволяя пугающей тишине опуститься на лоно бухты. Перебегающие по прибрежному песку, припадающие на одно колено пытались укрыться за щитом грохота от гипноза неспешно развертывающегося кошмара.

– Немедленно прекратить огонь!

Как ни странно, звук старческого голоса с искаженной дикцией сразу же положил конец упражнениям по стрельбе.

Наверное, он был хорошо знаком всем собравшимся, этот голос.

Угрюмые металлопластиковые приклады ткнулись в морской песок. И толстый пламегаситель крупнокалиберного пулемета уставился, наподобие мирного телескопа, в таинственную звездную бездну.

Оглохший оператор неуверенно обернулся.

И в этот раз он увидел: на небольшом плато, что возвышается над секретным пляжем, помаргивает ленивыми габаритками приземлившийся вертолет. И шествует от этой машины неспешно низкого роста человек в белом дорогом костюме, попыхивая сигарой. И оператор услышал в плавающей неверной тишине продолжение его речи, столь энергично начатой:

– Перестаньте! Он более не опасен. Я знаю, что у вас проблемы с Ай-Кью. Но неужели же его не хватает даже на то, чтобы уразуметь очевидное? Подумаешь, он придушил одного из вас… Это значит, что остальные дебилы точно уж останутся целы. Ведь он же израсходовал силы. Он чувствует себя сейчас точно также, как чувствовали бы себя вы, дармоеды, если бы вдруг вас выбросило в открытый космос! Включите воображение: сколько бы вы сумели там сожрать гамбургеров? Да первый же бы застрял в горле. Точней сказать – его бы там наизнанку вывернуло в момент, ваше горло.

И низенький цинично-веселый человек в белом остановился у самой кромки.

Морская пена, пузырящаяся в луче, заскользила прочь от его ботинок.

Таким же неуловимым и непроизвольным движением отхлынули от мистера Хайзера находящиеся на заваленном гильзами песке растерянные вооруженные люди. Словно завороженные, они стояли без движения и смотрели, как прибывший человечек, чуть скособочив плешивую голову на короткой шее, последовательно и цепко изучает произошедшее.

ЖОНГЛИРОВАНИЕ ГОЛОВАМИ

Хайзер стоял на неком подобии подиума около южной стены Хрустального кабинета, называемого еще Великим. Не за его размеры, хотя таковые были весьма значительны.

Перед хозяином кабинета на стене висел плазменный широкий экран. С него внимательно глядели на Хайзера напряженные старческие и средних лет лица с приклеенными улыбками.

Глядели не в переносном, а в прямом смысле. Присутствующие на экране Хрустального находились одновременно в собственных кабинетах, на мониторах которых им точно также предстоял Хайзер. Словом, происходила виртуальная конференция. Точнее, как это называл хозяин Хрустального, он принимал плац-парад.

– Ваша информация поразительна, мистер Хайзер, – заговорил старик, чье блеклое морщинистое лицо с японским разрезом глаз чем-то неуловимо напоминало вялый кленовый лист. И сразу это лицо увеличилось и выскочило по центру плазменного экрана, как выдернутое с его виртуального дна незримым пинцетом. Изображения же прочих участников конференции, наоборот, поуменьшились – и закружились на заднем плане в каком-то непринужденном вихре. Они напоминали тасуемую колоду карт. Или – расслабленное мелькание пустотелых шариков, попавшихся в руки опытного жонглера. А листокленоволиций узкоглазый старик произносил в это время: – Но только какое же отношение это может иметь… к Оружию?

– Если бы вы не побоялись лично побывать там, мистер… э… не важно, – отвечал Хайзер, – то вы бы кое-что видели. И это сделалось бы прямым ответом на ваш вопрос. Зверь, вытащенный мною из бездны, с помощью какого-то фокуса притянул к себе нашего сержанта, словно магнит – железку. И в несколько секунд высосал из него досуха мозг, внутренности и кровь. Мои дармоеды влепили в Зверя почти что весь свой боезапас, а он еще жил, когда мы разрезали его на куски и запихивали их в дюары с жидким азотом.