Нам все равно, если вы обиделись!

Его палец прощупывает закупоренное отверстие и вычерпывает комок застывшей спермы. Внезапный поток воздуха вырывается из отверстия, выплескивая сперму папе в лицо. Он вытирает пряди, свисающие с его носа и век.

- О, боже, она наверное простудилась, - говорит он, вытирая со рта немного моего мужского майонеза.

Красная волна смущения заливает мое лицо, и я упираюсь пальцами ног в песок.

- Наверное да, папа.

- Теперь, когда мы очистили дыхольце, нам нужно как можно быстрее вернуть ее в воду. Хватайся за хвост сынок. Вдвоем мы должны быть достаточно сильны, чтобы сдвинуть ее с места.

Тащить четырехсоткилограммового дельфина по мокрому песку - задача не из легких, но после нескольких минут возни и ворчания мы достигаем мелководья. Отец дает ей дружеский шлепок, и мы отпускаем ее. Дельфин вскидывает хвост и обрызгивает нас водой, прежде чем исчезнуть под волнами.

- Вот тебе и благодарность! - говорит папа, гордо улыбаясь от хорошо выполненной работы.

Я киваю в знак согласия и иду, засовывая руки в карманы, набитые ракушками. Мой вялый член прилип к бедру, и я извиваюсь пытаясь содрать его, чтобы папа не заметил.

* * *

После свидания с дельфином я могу думать только о дырках.

Я провожу дни, прочесывая пляж и плавая по бухтам острова Стэнли в маленькой шлюпке, но больше дельфинов не встречаю. Я думаю, что моя красотка с дыркой сообщила своим друзьям и родственникам о том, что я с ней сделал.

Я заказываю по интернету надувную секс-игрушку кита. Она прибывает в необычной коричневой коробке, адресованной мне. Эта чертова штука такая большая, что я чуть не теряю сознание надувая ее. Я испытываю огромное разочарование, когда спускаю на него. С таким же успехом я могу трахать пластиковый пакет.

Разочарованный, я прибегаю к дрочке на видео и фото в интернете. Я даже вступил в веб-группу любителей дырок под названием "Дыхальный Патруль"[11]. Я спрашиваю, какие типы дырок люди любят трахать, и меня немедленно выкидывают из группы и блокируют.

Мне нужно уехать с этого острова и найти себе какую-нибудь работу с водными млекопитающими. Я подаю заявления на все возможные вакансии, связанные с морскими животными: дрессировщик морских млекопитающих, надзиратель за рыбами и животными, аквариумист. Я даже подал заявление в "Гринпис". После каждого заявления я получаю один и тот же отказ. Они говорят, что я слишком молод и неопытен.

Однажды утром, пока я душил епископа под повторы сериала "Флиппер", папа постучал в дверь моей спальни.

- Ты там, Лео?

- Черт! - говорю я, а потом кричу: - Секундочку!

Я заправляю член в трусы и натягиваю покрывало на себя.

- Да, пап, как дела?

Папа открывает дверь и высовывает голову из-за угла.

- У меня есть интересные новости!

Отлично, еще одна скучная лекция о брачных повадках морских анемонов или еще какой-нибудь хрени.

- М-м-м? - я стараюсь говорить с энтузиазмом.

- Звонили из "Гринписа". Они сказали, что японское китобойное судно преследует стаю синих китов у берегов Австралии. Если они сохранят текущую траекторию, то пройдут недалеко от острова Стэнли сегодня рано утром. Я подумал, что мы возьмем лодку и посмотрим, что мы можем сделать, чтобы помочь "Гринпис" защитить стаю. Что скажешь сынок?

Мои глаза загораются и по лицу расползается ухмылка. Синие киты - это морские красавцы. Нет ни одного млекопитающего, чью бы дырочку я не захотел трахнуть.

- Да, папа, давай сделаем это! - говорю я, ударяя кулаком в воздух.

- Мой мальчик! - папа показывает мне большой палец вверх.

Мы собираем все необходимое для путешествия и спешим на пристань. Наша лодка невелика, ее хватит только на то, чтобы добраться до материка, но сегодня прекрасный день, так что мы должны быть в безопасности в открытом море. Послеполуденное солнце искрится на спокойных, лазурных водах. Мы отплываем на пять миль от берега и я осматриваю северо-западный горизонт в поисках стаи китов.

Послеполуденное небо меняется от золотого к малиновому, когда я замечаю стадо, которое сопровождает судно "Гринпис" "Морской Bолк". Японское китобойное судно идет по их следу. Один из китов отбился от стаи, и его преследует китобойное судно.

Несколько членов экипажа находятся на палубе, возбужденно кричат по-японски и указывают на цель.

- Черт, папа! Мы должны помочь!

- Это будет опасно сынок.

- Мне все равно. Мы пришли сюда, чтобы помочь китам.

- Я знаю, но нам нужно быть чертовски осторожными.

Папа поворачивает руль и отклоняется от курса, чтобы укрыть терпящего бедствие кита. Море стало неспокойным, и я вынужден держаться за борт лодки. Наше маленькое судно стало совсем крошечным, когда мы приблизились к киту. Я никогда не видел такого величественного животного. Струя воды вырывается на тридцать футов в воздух.

Мои руки проскальзывают в штаны и хватают мой напрягшийся член. Я знаю, что должен скрывать то, что собираюсь сделать, но жажда дыхальца поглощает меня. Прежде чем я успеваю остановить себя, я говорю:

- Я собираюсь залезть на кита, как в фильме "Китовый наездник". Они никогда не будут стрелять в него, если я буду на нем.