Нам всем не хватает сказки (СИ)

— Я пойду? — неужели не услышит в этом вопросе просьбы остаться?

— Конечно, иди, — она отпустила, разрешила уйти.

Снова десять секунд тишины.

Влад встал, прошёл мимо Светланы. Та не сдвинулась с места, так и стояла в нешироком проёме, потому мужчина нечаянно задел её, но это прикосновение оказалось таким же бессильным, как и двадцать секунд, разделённые на половинки по десять.

Света двинулась следом и, пока Влад обувался, открыла ему дверь. Мужчина шагнул за порог, но уже за пределами квартиры замер, обернулся. Он посмотрел на Свету и, не отдавая себе отчёта, следуя лишь тому зову сердца, который всё время в себе заглушал, а может, спасибо смывшему собою всё лишнее алкоголю, спросил:

— А если я разведусь?

И сразу увидел ответ — в глазах напротив. Там неверие ещё пыталось заглушить сияние радости, но уже оно проиграло. А ещё было подсказкой едва заметное движение навстречу, остановленное сразу же мыслью «не может этого быть!» Но всё-таки оно было, и было красноречивее любых оставшихся тайной слов.

Конечно, этой ночью Влад никуда не ушёл. Он больше никогда не сможет уйти. И никому эту женщину не отдаст — понимал это всё яснее с каждым новым обжигающим и тело, и душу поцелуем.

Как же он мог столько лет без неё обходиться?! Как вообще мог раньше думать, что кого-то любил? Путал влечение и быстротечную влюблённость с этим безмерно глубоким чувством — без дна и без края, только решись сделать шаг.

Тела всего лишь упали на кровать, но души тонули в разверзшейся бездне — не будет оттуда спасения, теперь им до самого последнего вздоха благодарить небеса и друг друга за то, что дано испытать нежное, благословенное чудо — любовь.

Пусть жаркие ночные минуты, наполненные стонами и вырвавшимися на волю признаниями не продлятся до утра — усталость возьмёт своё, смежив веки людей крепким сном, но жажду обладания друг другом уже никогда не утолить. Её им можно будет лишь приглушить ненадолго потоком объятий, дождём поцелуев, мучительно-сладким чередованием тихих и рьяных движений мужчины внутри его хрупкой второй половинки.

Рассвет ещё только-только начал раскрашивать небо оранжево-розовой пастелью, но спать уже не хотелось. Влад прижал к себе крепче сонную любимую, убрал с её лица тонкие снежные нити волос, улыбнулся просто потому, что впервые за долгое-долгое время был по-настоящему счастлив, и очень осторожно прикоснулся губами к её щеке.

Света прошептала:

— Доброе утро, — и потянулась навстречу любимым губам, раскрываясь им, отдаваясь им, растворяясь в тягучем сиропе предвкушения сладких моментов.

— Доброе, — оторвался Влад затем, чтобы проложить дорожку из поцелуев от мягких губ и до самого пупочка, потом облизать его и одним движением перевернуть вздрогнувшую от ощущений женщину на животик.

И уже со стороны спины он продолжил движение вниз, под смешки, стоны и охи покусывая и целуя самую мягкую и самую вкусную на всём белом свете сдобу. А затем Влад рывком поднялся выше и, прижавшись тесно к женской спине, одним движением заполнил собою тесное, жадное объявшее его женское лоно. Сильной рукой мужчина обнял и сдавил Светланину грудь, её белоснежные плечи, а второй рукой ещё сильнее прижал низ её живота к своему, и начался мерный и ритмичный утренний танец, посвящённый любви и рассвету.

Но все прекрасные мгновения жизни когда-нибудь омрачаются жестокой необходимостью вернуться в реальную жизнь и продолжать или закончить всё то, что было ранее начато. Так и в это утро, после спокойного, оживляющего тело и сердце секса, Владу пришлось мыслями вернуться к жене — после душа, который он также принимал со Светой вместе, мужчина одевался и обратил внимание на выключенный ещё вчера телефон.

Он даже боялся представить, сколько же увидит пропущенных вызовов, когда его включит.

Конечно, Света заметила тот взгляд и ту растерянность, с какими он смотрел на тёмный экран. В какой-то момент к ней даже вернулось былое неверие в то, что Влад её любит, а вместе с неверием и отчаяние. Но Влад быстро сунул телефон в карман пиджака и, притянув Свету к себе, успокоил:

— Я просто не стану с ней говорить здесь — ни к чему тебе слышать наши скандалы. Но я хочу, чтобы ты помнила — вчера я был искренен, и слово своё я сдержу. — Он приподнял лицо любимой чуть вверх, чтобы заглянуть ей в глаза и убедиться, что она ему верит. — Тебя предстоящий кошмар всё равно коснётся — Марина не из тех женщин, которые отпускают или уходят, сохраняя своё достоинство и гордость. Но ночевать я сегодня, да и во все следующие ночи, приеду к тебе. Хорошо?

Света кивнула, говорить она не могла — слишком много эмоций рвалось на поверхность, и непрошеными слезами — сплошь смеси счастья и страха — встал в горле ком.

— Тогда я сейчас ухожу, но вечером жди меня.

Но уйти, расстаться на целый день было невероятно сложно. Лишь несколько раз повторённое «я люблю тебя», позволило, наконец, расцепить руки.