Нам жизнь дана

Мы смотрели вперед,

А глаза были просто завязаны.

Всё вокруг замечали,

Только жизни бегущей не видели суть.

Словно кони гнедые,

Умчались в далекие дали

Годы юности вешней моей,

Не оставив и след.

Я по-прежнему жду,

Золотом воротник вышиваю,

И стучится ко мне

В запотевшие стекла рассвет.

ТЕБЕ

Ты возьми меня нежно за руку,

Увези меня к морю синему,

Где не будет ни капли сомнения,

Что я стала самой счастливою.

Покажи мне сегодня закат,

Где земля равняется с заревом,

Как сливается жгучий атлант

С хрупкой частью вселенского разума.

Обними меня крепко так,

Сколько есть этой доброй силушки,

Дай понять, что в твоих руках

Под защитой спокойно дышится.

Не берешь ты меня с собой

Упиваться ночной прохладою,

Оставляешь меня с пустотой,

Пустотой мне глаза завязаны.

Зажимается воля в кулак,

Тяготит осознание шалости.

Так порою охота сказать:

«Одиночество — сволочь безжалостная».

Я сегодня посижу в тишине

И откину все напрочь сомнения.

Мне не верится больше судьбе,

В розоватых тонах откровениям.

Я ИДУ СЕГОДНЯ ПОД ЛОЖДЕМ

Я иду сегодня под дождем,

Жизнь мне в новое приоткрывает двери.

Не рассказан был сюжет о нем,

Но, закрыв глаза, я снова верю.

Я иду, а дождь сплошной стеной,

Шаг на ощупь, словно слепой странник.

«Не придуман был сюжет о нем», –

Шепчет мне сегодня мой посланник.

Мне с дождем сегодня по пути,

Я сегодня просто в счастье верю.

И не важно, что там впереди,

Жизнь мне в новое приоткрывает двери.

Я ПОСТЕЛЬ ДАВНО ПОСТЕЛИЛА

Я постель давно постелила,

Потрясла немного пером,

Покрывалом пушистым укрыла,

Не просила тебя ни о чем.

Не кидай в меня взгляд суровый

И вдогонку не смей вгорячах…

Я у Бога просила немного

Засыпать на любимых плечах.

Уходя, не кляни меня в спину,

Я в сенях чуть-чуть постою.

Когда я тебе опостылю,

Не кляни, об одном лишь прошу.

БЛЕФ

Ты никогда не говорил,

Что я — звезда средь высохших полей,

Но в тишине ночной какая-то загадка,

И среди сотни лживых фонарей

Я так и не смогла найти отгадку.

Пыталась разобраться, что к чему,

Но ты молчал…

А, может, суть не в слове.

Безвольно шла по зову твоему,

Колени преклоняя к изголовью.

Еще один бы сладкий миг поймать

И страстный поцелуй перед рассветом.

Ведь королю присуще блефовать

И карту тайную всегда держать в секрете.

МНЕ БЫ ТЕБЕ СКАЗАТЬ

Мне бы тебе сказать,

Да вот не могу красиво.

Мне бы тебя позвать,

Да вот не могу, строптива.

Есть у дороги дом,

Да только в нем тесно,

Буду жалеть потом,

Что не твоя невеста.

В кружеве облака,

В вальсе весна закружит,

В чьей-то руке рука

Рядышком снова будет.

Будут бродить под дождем,

Шагать босиком по лужам.

Просто ты нужен днем

И ночью немного нужен.

Буду жалеть и что ж,

Меж облаков нет света,

Неважно, что гонишь прочь,

Мне б дотянуть до рассвета.

Мне бы слова подобрать,

Очень печальная драма,

Мне бы тебя послать,

Жаль, не умею прямо.

СЛЕПОЙ ХУДОЖНИК

Слепой художник у окна,

Как будто кистью Боттичелли,

Портрет любимой рисовал,

Играя краской акварели.

Он так изящно выводил

Изгибы губ ее в улыбке,

И глаз бездонных океан

Сиял в туманной, сонной дымке.

Небрежно локон падал с плеч,

Чуть обнаженных лунным светом,

Любимой женщины портрет

К утру готов был, и с рассветом…

Предстал пред публикой людской.

Прохожие, кидая взоры,

Все любовались красотой,

Дивились чудною «Мадонной».

Но среди них один циркач,

Всегда на публику играя,

Сказал: «Художник был ловкач.

Вас обманул, я точно знаю.

Не мог слепой изобразить

Такое сходство — это ж Света».

Не знал глупец, что на холсте

Воспоминания поэта.

Аплодисменты и цветы

Художнику, что в тьме кромешной

Хранил любимые черты,

Душой писал, писал навечно.

ПОДАРИ МНЕ

На роду у меня не написано –

Тормозить коня на скаку.

Надевая свое подвенечное,

За тобой на край света пойду.

Мне судьбою совсем не начертано

В избы огненные входить.

Я ведь создана просто женщиной,

Я умею любить и ценить.

Подари мне минуты радости,

Подари мне мгновенья любви,

Чтобы рядом с тобой до старости

Были только светлые дни.

Окружи заботой и ласкою

В час веселья и в час невзгод,

Чтоб не прятала я за маскою

Своих горьких, обидных слез.