Намалеванный ангел

Однако он мрачно решил пройти все до конца. Крадущимися шагами он вошел в портновскую мастерскую Иззи и потратил уйму времени, выторговывая смокинг напрокат. В своей обычной угрожающей манере он ухитрился раздобыть полный комплект за не слишком разорительную цену. С опаской он примерил складной цилиндр, который, как настаивал Иззи, непременно надлежало надеть. Он стоял перед высоким зеркалом и рассматривал свое отражение. Он никак не мог определить, нравится он себе или нет в этой шляпе, пока не заметил, что Иззи прикрывает грязной рукой ехиднейшую усмешку. Тут он осознал, до чего же ужасно выглядит в этой штуке. Он торопливо снял цилиндр и вернул Иззи.

– Дай мне черную фетровую, – сказал он, – и убери с лица эту ухмылку, пока я сам ее не стер.

Одежду тщательно упаковали в большую картонную коробку, и, уплатив изрядную сумму, Слэг направился домой. Остаток дня он провел в гимнастическом зале, готовясь к вечернему бою. Но голова его была забита Розой и предстоящим вечером в «Амбассадорсе».

Он доверился Пэгу О'Мали, одному из своих спарринг-партнеров.

– Слушай, Пэг, – сказал он, предложив тому сигарету. – Завтра вечером мне предстоит сводить даму в «Амбассадорс».

Пэг посмотрел на него с подозрением, предполагая, что Слэг просто треплется.

– А, – вымолвил он, – ну и что?

Слэг смущенно поскреб подбородок.

– Ты когда-нибудь там бывал? – спросил он с надеждой.

Пэг мотнул головой.

– Я не маменькин сынок, – фыркнул он. – В этом заведении тебе придется платить за каждый вздох.

– Эта дама пожелала туда сходить, – объяснил Слэг.

– Я бы ей сказал, куда ей следует пойти. Черт, это заведение такое дорогое, что туда даже Ф.Д.Р.[1] не ходит. Говорю тебе, когда гардеробщица принимает от тебя шляпу, она объявляет такой сбор, что ты начинаешь думать, будто она, когда ты будешь уходить, отдаст тебе и твою шляпу, и саму себя, хотя ты получишь только шляпу.

Слэг забеспокоился.

– Сколько же мне придется потратить? – спросил он. – Как ты думаешь, двадцати долларов хватит?

Пэг задумался.

– Ага, – сказал он. – Я полагаю, хватит. Эта дама, должно быть, уж очень хороша. Почему бы просто не отдать ей двадцать баксов и избавить себя от дальнейших забот. За такие деньги ты бы мог ее трахнуть без разговоров, не так ли?

Слэг даже обиделся за Розу.

– Она дама не такого сорта, – объяснил он. – Она, понимаешь, первоклассная. Сначала ей хочется приятно провести время, а уж потом мы пойдем к ней домой и там маленько позабавимся.

– Похоже, тебя занесло, приятель. «Амбассадорс» – совсем не твой стиль.

После этого про вечер в «Амбассадорсе» не было сказано ни слова. Слэг провел бой в какой-то отвлеченной манере. Он был достаточно хорошим бойцом, и ему не надо было напрягаться, чтобы побить противника. Крики одобрения, доносившиеся из толпы зрителей, как всегда, поддерживали его самоуверенность.

Администратор уплатил ему пятьдесят долларов, и он без колебаний выпросил еще двадцать пять в виде аванса. Он получил их не без труда и немедленно ушел домой, ответив отказом на все попытки уговорить его присоединиться к пиршеству, которое было в самом разгаре. Он понимал, что надо беречь каждый доллар для завтрашнего похода. Нельзя тратить ни гроша.

Вернувшись домой, он пошарил в одном из трех ящиков комода и вытащил те двадцать пять долларов, которые всегда хранил на случай непредвиденных расходов такого рода. Теперь у него была сотня долларов и кое-какая мелочь. Он почувствовал уверенность в себе. С таким количеством денег он управится. В то же время это были все гроши, какими он располагал на сегодняшний день, а ему надо бы иметь хоть что-нибудь, чтобы прожить примерно неделю до следующего боя.

– А, черт с ними, – сказал он и сунул небольшую пачку в карман.

Он не верил, что можно растратить все это за один вечер. Ему хватило бы этих денег, чтобы прожить целый месяц.

На следующий вечер Слэг приступил к борьбе с взятой напрокат крахмальной сорочкой. С помощью квартирной хозяйки и ее дочери, совершенно нечувствительных к его неприличному буйству, он сумел закрепить воротничок и галстук. Когда в конце концов он проинспектировал свое отражение в зеркале, то был приятно удивлен. Черно-белое влияние чопорного вечернего костюма смягчило диковатую грубость его черт. Его большая туша приобрела более четкую форму в хорошо скроенном костюме. Словом, смокинг придал ему вид крупного и хорошо сложенного мужчины.

Дочка хозяйки, похожая на маленькую обезьянку, скорчив гримаску, объявила, что он так же хорош, как Демпси,[2] и это потешило его тщеславие.

Он натянул фетровую шляпу с широкими мягкими опущенными полями, проверил пачку денег в кармане брюк и вышел из дома. Он остановился у ближайшего салуна и выпил три порции виски, отметив со смесью гордости и раздраженного смущения, как подталкивали друг друга локтем его знакомые.