Намбандзин (СИ)

Я пришел им на помощь, наклонившись к уху Каваи Аки, позади и слева от которого стоял, и спросил тихо, но достаточно громко, чтобы услышали и гости:

— Убить надо будет так, чтобы все знали, по чьему заказу это сделано, или заподозрить должны кого-то другого?

Старший дзёнин кивнул, то ли соглашаясь, то ли подтверждая, что услышал меня, и повторил вопрос, обращаясь к гостям.

Даймё замешкался, решая, что выгоднее, и ответил Сасса Наримаса:

— Лучше второй вариант, и желательно, чтобы подозревали Такэду Харунобу или Китабатакэ Харумото.

— Это будет стоить дороже, — не сплоховал Каваи Аки.

— Мы увеличим плату за каждого человека, — сразу согласился даймё провинции Овари, после чего спросил у дзёнина так, будто меня рядом нет: — Кто этот намбандзин?

Ода Нобунага и раньше поглядывал на меня с интересом. Не в каждой японской деревне и даже городе можно встретить европейца, причем приглашенного на важные переговоры не в роли переводчика.

— Он наш тюнин. Руководил несколькими успешными операциями. В перерывах обучает молодежь стрельбе из тэппо, — ответил старик.

— Это он убил Тани Хисамото? — поинтересовался Сасса Наримаса.

— Он убил многих, — уклончиво произнес Каваи Аки, хотя к смерти названного персонажа я имел только косвенное отношение — разработал саму операцию.

— Надеюсь, удача не отвернется от него и дальше! — искренне пожелал даймё.

Переговорщики сделали еще по несколько глотков чая, договорились о цене — довольно приличной, почти вдвое больше, чем нам платили раньше — за каждое убийство, после чего гости попрощались. Сев на коня, Ода Нобунага обернулся и внимательно посмотрел на меня. Взгляд был, как у ребенка на игрушку в витрине магазина.

— Ты ему понравился! — шутливо поддел Като Данзё.

— Меня учили: держись подальше от правителей и поближе к кухне! — отшутился и я, перефразировав поговорку военнослужащих советской армии.

14

Впереди двигался отряд из двух десятков пикинеров, которые несли свое четырехметровое оружие, положив на плечо, левое или правое, кому как удобнее. На спине у каждого закреплен сасимоно с гербом рода Китабатакэ. За ними скакал на гнедом жеребце я в доспехах из кожаных пластин, покрытых лаком. На голове типичный японский шлем. Лицо закрывала маска с мордой дракона, каким это мифическое существо представлял мастер-изготовитель. На руках перчатки. Так что нереально догадаться, что всадник — европеец. Да, я высоковат для японцев, но среди них изредка встречались экземпляры и подлиннее меня. На крупе лошади закреплены два мушкета, обмотанные дерюгой и циновкой так, чтобы никто не понял, что это такое, но похоже на пару нагинат с короткими рукоятками. Рядом со мной идет Като Данзё, исполняющий роль слуги. Без посторонней помощи надеть японские доспехи даже тяжелее, чем европейские железные латы. Кстати, жителей деревни Каваи удивляло, что у меня нижнее белье шелковое, а верхняя одежда из хлопка, кожи. Здесь принято хвастаться шелком, а не защищаться с его помощью от паразитов. Следом за лошадью вышагивали одиннадцать аркебузиров с сасимоно дайме провинции Исэ. Соседи знали, что у него есть отряд асигару с таким оружием. Что этот отряд делает в провинции Овари, знать положено только тем, к кому он направляется.

Километрах в семи от замка Суэмори, который является резиденцией Оды Нобуюки, второго претендента на роль даймё, мы свернули в лес. Дальше пошли цепочкой по одному по узкой тропе, ведущей на вершину невысокого длинного холма. Я слез с коня, повел его на поводу. Хоть и в доспехах, но неприятно, когда ветки хлещут по маске. Не покидает ощущение, что удар придется по открытому лицу.

Остановились на поляне, которую обступали со всех сторон вековые деревья. Я со «слугой» и пятью пикинерами без главного оружия, прошелся дальше, к не очень обрывистому склону, поросшему пожелтевшей травой и невысокими кустами. Здесь у подножия холма дорога делала крутой поворот и дальше метров двести шла почти по прямой. Пикинеры приготовили две лежки в лесу на таком расстоянии от края, чтобы дым не вылетал дальше деревьев. Направление — на дорогу.

Утром я отдал свои доспехи и коня самому высокому из своих подчиненных. Отряд спустился ближе к дороге, а мы с Като Данзё устроились в лежках, пообвыклись, после чего расположились рядом с ними, прислонив мушкеты к стволу сосны, ствол которой раздваивался в метре от земли.

Ждать пришлось долго. Мимо нас по дороге проходили большими и не очень группами крестьяне. Проследовал небольшой купеческий караван из четырех навьюченных лошадей и шести охранников. Тюки были большие, но животные шли бодро. Наверное, везут ткани или хлопок.