Намбату

Вальдя вопросительно посмотрела на ссаживавшую ее с колен на землю девушку и послушно исчезла. Разговаривать ни с кем, кроме блондинки она пока не желала, оставаться наедине с ее спутниками тоже, а мешаться под ногами не хотела.

— Я еще за дровами схожу, — кузнец заметил, что от нечего делать извел чуть ли не весь дневной запас древесины, и спешно ушел его пополнять.

Шун зевнул, тряхнул головой и, убедившись, что разговор окончен, лениво побрел охотиться.

— Ты сама-то как? — Ральдерик лежа наблюдал за тем, как самая хозяйственная из волшебниц роется в сумке в поисках уцелевших от зубов псевдо енота продуктов.

— Нормально, — отозвалась та. — Получила пару синяков. Ну, не пару, конечно, а больше. Еще несколько ссадин и легкий нервный срыв. Ничего серьезного. Считай, что не пострадала.

— Хорошо, — кивнул вельможа, закладывая руки за голову. — А?! Что у меня с волосами?!

— Ты голову разбил, — напомнила девушка испуганно ощупывавшему прическу дворянину. — Кровь засохла. К тому же мазь…

— Так, — больной решительно откинул оставшиеся одеяла и сел в постели. — Где здесь ближайший водоем?

— Что я сделаю, если ты встанешь? — мило улыбнулась Эрлада, сразу же поворачиваясь к нему.

— Я отказываюсь ходить с запекшейся коркой на голове, — огрызнулся гендевец, поднимаясь на ноги. — И угрозы на меня не действуют.

— Лучше не мочить рану до полного заживления, — попыталась возразить Филара, не особо веря в успех увещевания.

— Это сколько по времени? — всё же уточнил юноша.

— Неделя, — слабо пробормотала девушка, отводя взгляд.

— Да вы с ума сошли, сударыня! — возмутился Ральдерик. — Я умру за это время от переживаний! Или вас в могилу сведу, что более вероятно. Где можно голову помыть?

— А нигде, — довольно зевнула брюнетка, потягиваясь, тоже вставая с земли и отряхиваясь. — Я здесь в округе источников воды не встречала. Придется тебе так походить, Ваша Светлость, пока ручеек какой-нибудь не встретится.

Насвистывая гимн Савараха, волшебница куда-то гордо удалилась, игнорируя прожигавший ее спину гневный дворянский взгляд.

— Я надеюсь, мы не будем тут дожидаться моего полного выздоровления? — гендевец сварливо обратился к светловолосой колдунье, единственной оставшейся на месте, кроме него самого.

— Я не знаю, — пожала плечами та, с сожалением убирая картофелину обратно. — Нужно это обсудить.

— Ты не будешь нормально готовить что ли? — юноша плюхнулся обратно на постель и окинул мрачным взглядом набор продуктов, на которых остановила свой выбор подруга.

— Воды-то нет, — тяжело вздохнула та. — Ничего не сваришь, посуду не помоешь. Будем питаться сегодня сухомяткой.

— Тогда зачем нам костер?

— Тебя греть.

— Я согрелся.

— Значит, он нам больше не нужен.

— Схожу позову Гудрона, раз нам дрова ни к чему…

— Ага, — флегматично кивнула девушка, нарезая зачерствевшую буханку хлеба. — А Эрлада тебе потом ноги переломает, за то, что ты встал.

— Пустые угрозы, — отмахнулся герцог без особой уверенности.

— Возможно. Но что-нибудь точно сделает. Думаю, будет больно.

— Даже у нее не поднимется рука на больного.

— Ничто не мешает ей дождаться твоего выздоровления, — пожала плечами Филара, раскладывая неровные куски на тарелочке.

Ральдерик сердито засопел. Идея прогуляться перестала казаться ему такой уж привлекательной.

— И долго мне еще валяться? — сварливо осведомился он. — Между прочим, я себя уже нормально чувствую. Рука почти полностью восстановилась.

— Ну, я не знаю…

— Всё ты знаешь! У кого из нас тут папа доктор?! Это ведь ты меня лечила? Значит, как ты скажешь, так и будет. Сколько?

— Хотя бы до вечера.

— Это долго. Думай еще.

— Ты же сказал, что как я скажу, так и будет! — возмутилась Филара, отвлекаясь от процесса приготовления пищи.

— Сказал, — подтвердил герцог, заматываясь в одеяло. — А теперь помогаю тебе выработать устраивающее обе стороны решение.

Девушка устало вздохнула.

— Хорошо, — сказала она. — Не хочешь до сегодняшнего вечера, будешь до завтрашнего утра.

— Что?! — вознегодовал дворянин, слишком поздно вспоминая, что спорить с блондинкой — дело долгое и совершенно бессмысленное.

— А то и до послезавтрашнего, — не дала ему толком возразить волшебница, закрепляя успех.

Чтоб не усугублять ситуацию юноша замолчал, отвернулся и обиженно засопел. Филара почувствовала себя очень нехорошим человеком.

— Ну а куда тебе торопиться? — взялась уговаривать она. — Что тебя не устраивает? Лежишь в тепле и покое, никто тебя не трогает, делами не загружает…

Ральдерик ничего не ответил, продолжая изображать оскорбленную невинность и мировую скорбь.

— Ну ладно, — сдалась колдунья. — После обеда можешь уже начать вставать.

Герцог тут же снова обратил к ней свой лик и, как ни в чем не бывало, продолжил наблюдение за готовкой.

— Наглый ты всё-таки… — вздохнула девушка.

— Филара, — задумчиво позвал ее гендевец. — Помнишь, что тебе тогда найлд наговорил?

Волшебница удивленно вскинула бровь и стала ждать продолжения речи.

— Так вот. Я готов подписаться примерно под двенадцатью… Нет. Даже под пятнадцатью процентами сказанного.

Блондинка недоуменно похлопала глазами, а потом рассмеялась.