Намбату

— Ну, что мы будем делать? — поинтересовался иролец, с сомнением поглядывая из окна.

— То, за чем сюда приехали, — отозвался Ральдерик, подумывая, как бы незаметно от Вешиля приоружиться. Выходить в город без меча ему ужасно не хотелось.

— Предлагаю карету где-нибудь оставить, — сказала Эрлада. — Ни к чему привлекать к себе лишнее внимание.

— Лорд Эдвард, — впервые за последнюю пару дней учитель обратился к Ральдерику. — Я считаю, что данное предложение весьма разумно.

— Я тоже согласен! — герцог с радостным вздохом распахнул футляр от контрабаса и выгреб из него оружие.

Судя по всему, восприятие реальности наставника находилось на том времени, когда дед юноши уже был вполне взрослым и самостоятельным человеком.

Они остановились в какой-то пустынной подворотне и велели пригорюнившимся стражникам караулить карету и Вешиля. Его в свою очередь убедили в том, что бедные необразованные люди, охранявшие путников в дороге, просто алчут приобщиться к кладезю его знаний. Сами пошли пешком в центр города — откуда-то же надо было начинать поиски. Товарищей несколько смущал тот факт, что они не представляли, что им нужно найти.

За время их отсутствия на площади прибавилось народу. В воздухе висело напряжение.

— Ну, и что мы тут делаем? — поинтересовался Ральдерик через некоторое время бессмысленных блужданий.

— Прогуливаемся, — отозвалась Эрлада. — Дышим свежим воздухом, знакомимся с архитектурой незнакомого города, убиваем время. Выбирай любой приглянувшийся вариант.

— И всё же?

— Узнать бы, кто все эти люди, и что они здесь собрались, — протянул Гудрон, оглядывая толпу. — Что-то не похожи они на мирных горожан.

— Предлагаешь, подойти и спросить? — фыркнул герцог. — У него, например?

Он указал на огромного бритого мужика с квадратной челюстью, утыканной гвоздями дубиной и маленькими злобными глазками.

— Можно и у него, — пожала плечами девушка и, прежде чем ее успели остановить, пошла к вышеназванному типу, активно вихляя бедрами.

— Извините пожа-а-алуйста, — обратилась она к нему, кокетливо наматывая на палец прядь волос, остервенело хлопая ресницами, и, как ей казалось, маняще улыбаясь.

Бритый в испуге отшатнулся.

— И этот человек еще что-то говорил о моих актерских способностях, — протянул гендевец, когда увиденное более или менее уложилось у него в голове. — И часто она так?

— Да нет, не очень, — отозвался иролец, скептически наблюдая за попытками супруги изобразить эротизм. — Второй раз вижу.

— Скажи-и-ите хрупкой милой да-а-аме, а что здесь все собрали-и-ись, а-а-а? — у мужчины панически забегали глаза. Девушка с явными признаками нервного тика заставляла его беспокоиться.

Эрлада перестала кривляться и мрачно посмотрела на свою жертву. Отпустила истерзанную прядь и глубоко вздохнула.

— Ты глухой что ли?! — рыкнула она, хватая опешившего собеседника за истертую кожаную жилетку и пытаясь его трясти.

При явной разнице в весе это было излишне оптимистично с ее стороны.

— Тебя спрашивают, какого черта здесь все делают! Ты чего молчишь?!

Бритый незнакомец окончательно растерялся и не знал, что ему делать с болтающейся у него на груди истеричной особой.

— Эээ… — только и смог выдавить он.

— Ты тупой?!

— А вы явно похожи, — поделился своими мыслями с Ральдериком иролец.

Сложив руки на груди, он флегматично наблюдал за тем, как его жена ведет переговорный процесс.

— Скажешь тоже, — фыркнул герцог.

Вокруг бушующей девушки и ее жертвы стали собираться зрители. Теперь внимание почти всех людей на площади было приковано к ним.

— А ты не собираешься помочь супруге? — поинтересовался гендевец, глядя, как несчастный мужчина сложился пополам и повалился на землю, когда Эрлада принялась пинаться. — Хотя… Думаю, помощь нужна не ей.

— Рано, — отозвался кузнец, очень внимательно наблюдая за происходящим. — Она пока держит себя в руках.

— Ты в этом уверен? Это теперь так называется, да?

— А ты видишь пламя и обгоревшие трупы? — Гудрон посмотрел на собеседника с не меньшей иронией.

Герцог решил не отвечать. Видимо, да. Дочь дракона в данный момент была спокойна и рассудительна. Если сравнивать с тем, в чем может выражаться ее выход из себя.

— А вот теперь пора, — произнес иролец, заметив одному ему известные признаки того, что скоро будет большой «БАБАХ». Побежал к толпе.

— Стой! Ты же его убьешь! — кричал он, расчищая себе дорогу. — Успокойся, пожалуйста!

Гендевский дворянин остался у памятника в одиночестве.

— О-о-о… Сколько пришло, — услышал он скрипучий голос у себя за спиной.