Намек. Архивный шифр

Во всех хитросплетениях местной политики Никите Ильичу только предстояло разобраться. А покуда он взял визитёров на себя, чтобы отпустить капитана и его помощника в город, поскольку день клонился к вечеру и мешкать им не стоило.

В Новом Свете весьма бегло объяснялись по-французски, хотя простовато и с особенным акцентом. Необходимости в переводе не возникало, трудностей взаимопонимания удалось полностью избежать. Полностью — благодаря тому, что и купцы, занятые торговлей с иностранцами, владели французским в необходимой для этого мере.

Коротко и деловито изъявив всё, что полагается в подобных ситуациях по долгу вежливости, делегаты перешли к приглашениям на приёмы и ознакомительной беседе — о политике, о богатствах стран, в чём преуспели, а в чём отстают, о торговле. Словом, прощупывали гостей. А те их прощупывали. Пили и нахваливали французское вино, с собою русскими привезённое.

Никита Ильич сразу приметил. У него на такие вещи глаз намётанный. У одного из визитёров — отличавшегося особенно гордой посадкой головы, самоуверенного черноволосого штатского средних лет — в галстухе булавка с изображением звезды в треугольнике. Прозрачнее — лишь на лбу подписать. Видно, у них не запрещено, а то и поощряется, как в России было до Екатерины, точнее, до печального дела Новикова. Приметил Никита Ильич булавку, и сердце забилось совсем по-мальчишески. Надо же! Океан пересечь и тут, по другую сторону океана, повстречать своего! Отчего ему прежде не приходило в голову, что не в одной лишь старой умудрённой Европе существуют масонские братства? Бог весть! Людям свойственно полагать отсталыми тех, кто живёт в глуши да на отшибе. Вот и Никита Ильич не уберёгся от обиходного суждения. Оттого-то теперь так радостно приветствовало его сердце встречу с братом по духу.

Сам Никита Ильич никаких опознавательных примет на себе не носил. Захотелось сразу сделать знак. Будет ли он понятен члену братства с противной стороны Атлантики? Но Никита Ильич решительно остановил порыв. Не любил он действовать под влиянием сиюминутных чувств. Поспешишь — людей насмешишь. Время будет поразмыслить, поспрошать, выбрать верный момент.

В последующие дни он едва успевал принимать делегатов с приглашениями на торжественные приёмы — от торговых компаний, банков, от промышленных союзов, от властей разных локаций и уровней. А с ними всеми — журналистов. Приглядывался к каждому. Знаки на некоторых находил, но не столь откровенные, как булавка со звездой в треугольнике. Звезда, к слову, выглядела необычно: лучей много, трудно сосчитать, не уставясь на неё во все глаза. Вопрос, однако, в другом: случайно ли тот человек прицепил свою булавку к галстуху перед встречей с гостями из России?

Никита Ильич вполне успокоился и мыслил теперь трезво. Братство — не только общность высоких идеалов. Встреча с братьями на чужбине многое проясняет, сведения помогает раздобыть, многие двери открывает. А какой же риск? Как посмотреть. Возможно, для ученика, для подмастерья рискованно открыться перед иностранными масонами, пребывая на чужбине. Мастера станут верховодить — и сложно сопротивляться, даром что принадлежишь к другой ложе, за морем-океаном оставленной, на далёкой родине. Дашь слабину — не выполнишь миссию, царём и Отечеством на тебя возложенную. Но мастеру беспокоиться не о чем. По большому счёту, Никита Ильич и в подмастерьях не дал бы чужакам верховодить.

Никита Ильич довольно скоро прискучил торжественными встречами и не всякое уже приглашение принимал.

Огромная беда, что в прошлом году англичане, занявшие в ходе войны с Американскими Штатами Вашингтон, сожгли Библиотеку Конгресса! Всего-то полтора суток пробыли в городе, но успели нанести порядочного ущерба. В библиотеках Болотин особенно готов был просиживать дни напролёт, и гибель Библиотеки Конгресса огорчила его не намного меньше, нежели утрата в огне войны собрания книг Московского университета. Ему и обязательно требовалось посетить учёное заседание в Джорджтаунском университете, где намечался доклад по новейшему картографированию северной части американского континента. Там заодно можно заглянуть и в библиотеку: говорят, собраны весьма интересные книги по дипломатии и политике.

А всё же миссия посланника обязывала скучать хотя бы в самых представительных из светских собраний…

Он сразу заприметил черноволосого обладателя масонской булавки. Тот вскоре подошёл поздороваться и поприветствовать гостя. Осведомился, каковы впечатления русских о городе и его обитателях…