Наместник

Когда сквозь темноту ночного сада проявилась полная света комната, я уловить не успел. Думал о своем – обо всех этих копьеносцах, смертецах, ведьмаках – и не заметил, как под руками вместо дерева перил террасы оказался полированный камень столешницы. Слева мягко светило, но все же раздражало глаз настенное бра, а в полутора метрах от лица мерцал экран ноутбука. Все пространство монитора занимало изображение головы пожилого китайца. Седые волосы, собранные в пучок на затылке, морщины на лбу, вокруг глаз, по сторонам плотно сжатого рта свисают белые усы.

Видения, будь они неладны! Я понял, что меня опять накрыло видением, когда сквозь лицо старика на экране ноутбука качнулась тень ветви сливы из сада посла. И донеслось едва слышимое покашливание Алексея Вячеславовича. Я все так же стоял на террасе представительства княжества, но разумом находился в другом месте. Как в прошлый раз, когда гостил в голове майстера Экхарта.

Было, правда, и отличие. Я ничего не знал о человеке, в которого меня закинуло. Чьими глазами смотрел, чьими ушами слушал. Также я ничего не знал о человеке, который смотрел с монитора.

– Мы не можем позволить оппозиции использовать ситуацию, – произнес китаец с экрана. И я понял, что наблюдаю за видеобеседой по аналогу скайпа. – Будущее государства стоит на кону. Постарайся, чтобы наше послание было воспринято однозначно.

– Да, отец. – Голос того, чьими глазами я смотрю, был мягок и напевен. Настолько, что будь он еще самую малость мягче и напевнее, его бы уже нельзя было назвать мужским.

– Тогда мы закончили, – сказал китаец и отключился. Изображение его лица пропало, сменившись темно-синей заставкой с какой-то эмблемой в центре экрана. Дракон вроде бы – не успел разглядеть.

Собеседник старика устало вздохнул, опустил крышку компьютера и поднялся. Взгляд его переместился со стола к окну, и я увидел плотно задернутые желтые шторы, согнувшегося в поклоне слугу в длинном халате…

– Да вы спите на ходу, Игорь Сергеевич! – Рука посла тронула меня за плечо. – Пойдемте я провожу вас в вашу комнату.

Комната с настенным бра, каменной столешницей и экраном ноутбука исчезла. Но перед тем как уже мои глаза увидели огни ночной подсветки сада посольства Благовещенска, перед внутренним взором пронесся еще один образ. На этот раз – просто картинка. Статичная, как кадр из фильма, который поставили на паузу. Промелькнувшая всего за миг, но врезавшаяся в память каждой деталью.

В центре композиции находился китаец. Другой, не старикан с сеанса видеосвязи. Молодой мужчина в черной с красным пижаме, которая у минцев идет как аналог европейского делового костюма. Лицо его было перекошено безумной какой-то гримасой, как у рестлера во время атаки на противника. Обе руки он свел вместе и вытянул вперед, а кисти развел в сторону, словно пасть чудовища. И из этой вот пасти тянулась струя белого пламени. Замершая, концом упирающаяся в окно, уже оплывающее под натиском температуры. И люди. В комнате – десяток людей. Точнее, пылающих факелов, всего миг назад бывших людьми.

– Игорь Сергеевич?

Моя рубашка промокла от пота. Сердце колотилось, как бубен шамана индейцев. Перед глазами все плыло, а разум, сбитый с толку сменой планов, не выдавал ни единой мысли. Просто замер в ступоре.

– Игорь Сергеевич? С вами все…

– Я в порядке! – отозвался я. Громче, чем хотелось. – Просто устал! Надо вздремнуть, и все будет в порядке. Покажите – где моя комната?

– Конечно. – Продолжая смотреть на меня обеспокоенно, Снегирев сделал жест к двери. – Прошу за мной.

Двигаясь как автомат, я добрел до своих покоев, попросил посла прислать кого-нибудь с письменными принадлежностями, а когда за ним закрылась дверь, рухнул поперек широкой кровати и, впечатав лицо в подушку, заорал.

«Вы же знаете, что у носителей царского дара психические заболевания развиваются в десятки раз быстрее, чем у обычных людей или даже бояр?»

«Если повторится – записывай. Во всех подробностях. Старайся ничего не упускать».

«В рамках сбережения целого можно пожертвовать его частями!»

«Пифия, ты представляешь? Но как же не вовремя!»

Обрывки фраз крутились в голове, как куски овощей в миксере кухонного комбайна. Я схожу с ума? Я же носитель царского дара, верно? Не обученный, но генетически им владеющий. Эти видения – такие были у Антошки – сына князя, до его инициации. А князь выслал ко мне доктора, а не кого-то еще. Понял, что проморгал момент с инициацией и обучением, и племянник его тронулся умом. С чего я решил, что, говоря о пифии, Поярков имел в виду меня? Он мог просто вернуться к прерванному моим звонком разговору!

«Но он велел все записывать. Зачем?»

«А еще он просил не оставаться одному ни при каких обстоятельствах! Про записи он сказал, чтобы сместить фокус внимания с проблемы. С того, что он посылает врача, которого нужно слушаться!»

«Первое видение было совсем не похожим на глюк…»

«Да тебе-то откуда про глюки знать, как они там выглядят! Ты же тяжелее травы ничего никогда не пробовал!»

«Это было реально! Я видел чужими глазами!»