Нана

Вся дверь была уже выпачкана моей кровью. Стекая с макушки, горячая жидкость продолжала сочиться по лицу и шее. Шаги приближались. Я навалилась на дверь плечом, обернулась и посмотрела в сторону своего дома. Яростно вышагивая, отчим, закатывал рукава рубашки:

— Потаскуха! Сейчас ты у меня такого получишь…

Вот сейчас. Уже. Откроется дверь, и меня не дадут в обиду. Сейчас. Еще немного…

Но дверь так и не открылась. Я снова увидела силуэт соседки в окне, когда этот ублюдок уже тащил меня за волосы обратно домой. Она снова спряталась за шторку, предпочитая не вмешиваться.

Отвернулась. Если ты не видишь чужой беды, то ее как бы нет — это очень удобно.

Кирилл

Помещение, в которое меня приволокли, напоминало комнату отдыха: два бильярдных стола, небольшой бар в углу, телевизор на стене, одинокая пепельница на круглом столике у стены. Потолки в нем были низкими, да и единственное окошко было узким и находилось у самого потолка. Когда в нем промелькнули чьи-то ноги, я убедился, что нахожусь на цоколе.

— Присядь-ка, — один из провожатых поставил стул на середину комнаты и бесцеремонно подтолкнул меня к нему.

Второй усмехнулся, заметив, что я стиснул зубы:

— Полегче с этим неженкой, а то еще умрет, не дождавшись шефа.

Внутри у меня кипела ярость. Глаза сверлили пепельницу. Только вот мало будет толку от тяжелого хрусталя, когда на тебя направлено дуло пистолета.

— Где моя девушка?! — Спросил, оглядывая двух недоумков, что притащили меня сюда.

Один — здоровенный шкаф с раздвоенным подбородком (будто у него яйца к лицу приросли). Помнится, именно он мне вломил там, в квартире. А другой — шепелявый задохлик, его я видел первый раз в жизни.

Кто они, вообще, такие?

— О, крикливый попался. — Покатился со смеху шкаф. Навалился задом на край бильярдного стола и спрятал пушку в кобуру под пиджаком. — Сейчас Геннадьич придет и все тебе расскажет.

Я все еще оценивал свои шансы на побег.

— Кто такой? Какой, на хрен, Геннадьич?!

И где мне искать свою девушку? Я чертовски виноват перед ней, и не дай бог, узнаю, что ее кто-то хоть пальцем тронул… При мысли об этом у меня напряженно сжались челюсти, начало пульсировать в висках.

— А ты не внал, у кого татьку угонял, фмертник? — Хихикнул шепелявый, потирая руки.

— Вы, ребят, наверное, ошиблись. — Выпрямился, облизав разбитые губы. — Перепутали меня с кем-то?

Правый мой глаз видел плохо, вероятно заплыл.

— Нет, мы по адресу. — Кажется, шкафоподобному чуваку ужасно нравилось рассматривать мое изрядно помятое лицо.

— Не уверен. — Я отрицательно покачал головой. — Здесь какая-то ошибка.

В голове до сих пор не укладывалось, что такого могло произойти. Не могла же Нина отнести собаку хозяевам и все рассказать? Я ж ей ничего плохого не сделал, чтобы так поступить.

— А ты знаешь такого… — Здоровяк воздел глаза к потолку, вспоминая. — Тимофея Левицкого?

Мое сердце пустилось вскачь, понеслось прочь из моего тела, прочь отсюда, далеко, куда-то к океану, где обросло льдом и утонуло в пучине отчаяния. Я чуть не задохнулся и открыл рот, как дебил, не сумев даже скрыть своих эмоций.

— Значит, по адресу. — Усмехнулся шкаф и взглянул на часы.

— Я не знаю никакого Геннадьича, парни. — Сказал почти жалобно и громко сглотнул. — Отпустите, а?

— Красавчик! — Бугай сложил руки на груди и оценивающе оглядел меня с головы до ног. — Ты тачки дорогие угоняешь, а хозяев, значит, совсем не пробиваешь?

Нет. Над этим в последний раз работал Тим. В последний раз… Шестеренки в моей голове лихорадочно завертелись.

— Здравствуй, молодой человек. — Раздался скрипучий голос.

Я поднял голову. Дряхлого вида мужичок бесшумно вошел в помещение, сделал несколько шагов и остановился в паре метров от меня. Шкаф с шепелявым тотчас вскочили по стойке смирно и метнулись ко мне.

— Привет. — Дерзко ответил я.

А как по-другому? Передо мной стоял какой-то шут, настоящий клоун. Престарелый лысеющий колобок, щедро обработанный автозагаром, в цветастом шелковом японском халате, голубых тапочках на босу ногу и с чупа-чупсом во рту. Ладно бы, сигара, но он был, мать его, с чупа-чупсом! Петушила неощипанный!

— Ты узнаешь меня? — Спросил незнакомец, достав изо рта леденец.

Я инстинктивно нахмурил брови, и это легкое движение отдалось тупой болью во всем лице.

— А должен? — Усмехнулся, глядя на ряженого, который старательно строил из себя кого-то вроде крутого мафиози.

Тяжелая, как стрела крана, клешня здоровяка тут же чиркнула меня по лицу. Видимо, это был легкий тычок, но я едва не свалился на пол вместе со стулом. С трудом удержав равновесие, коснулся ладонью разбитого лица и тихо выругался.

— Скажи, чтоб быки твои меня больше не трогали, — попросил, брезгливо оглядывая бугая и его шепелявую подружку.

— А ты не борзей. — Глаза колобка сверкнули стальным холодом. Он сунул чупа-чупс в рот, покатал его там, затем хищно улыбнулся. — Пользуйся тем, что я пока ласков с тобой. — Сделал рукой какой-то жест, и шепелявый тут же прикатил ему кресло из-за барной стойки. Любитель женских халатов сел и положил ногу на ногу. — Так ты знал, у кого машину угоняешь?