Нано

У самодельной вышки недалеко от забора — другой труп. Сторож — его конечности переломаны, как если бы он упал с высоты, и рядом валяется винтовка. Это снайпер Термитов, тот парень, чью куртку ты когда-то носил. Ты узнаешь его только по моду и травме — одна половина его челюсти торчит полувыползшим металлическим жвалом, а другая закрыта пластиковой накладкой. Ты оставил ему эту травму и ты даже не знаешь его имя.

Ты подбираешь его винтовку — свою ты оставил в фургоне и нет времени возвращаться — и поднимаешься на вышку по тросу.

Их четверо, вдалеке, между мусорных куч, рядом с парой подержанных авто. Работники-роботы стоят безжизненно, с вынутыми аккумуляторами. Работники-люди... стоят на коленях перед ними, и это не убийство, а казнь. Двое из четверых стреляют, и двое падают. Кто-то вскакивает и пытается бежать, но ему стреляют в спину.

Еще двое быстрым шагом идут по направлению к воротам, и надо бы сначала снять их, но...

Солнце, солнце, солнце. Туча приближается слишком медленно.

Ты стреляешь.

Медленно.

Очень медленно.

Прицелится сложно из-за света и из-за твоих — теперь слишком, отчетливо обыкновенных — глаз. Винтовка дерьмо.

Первый из четверых падает, но второй успевает присесть. Третий выстрел укладывает и его, но он наверняка скоро поднимется — ты попал ему не в голову, а только в грудь, и одного выстрела не хватает, чтобы пробить бронежилет.

Но это все равно шанс, и люди хватаются за него. Пока двое мафиози, те, что еще на ногах, озираются и поднимают раненого, работники бросаются врассыпную. Кого-то успевают убить. Кого-то — ранят в плечо, потому что ты тоже стреляешь снова, и рука мафиози дергается, когда твоя пуля настигает его.

Двое, отосланные к воротам, уже разделились — один возвращается к основной группе, другой бежит к машинам. Тебя уже нашли, и пуля пробивает лист жести ровно там, где ты только что стоял. Опустив винтовку, чтобы не выдать своего нового места, ты сквозь щели пытаешься найти снайпера, но здесь слишком ярко. Пластик, металл и стекло мерцают на свету.

Бежавший к машинам принимает приказ от остальных мафиози и сворачивает к твоей вышке — то ли добить, то ли проверить, попал ли снайпер. Ты глубоко вздыхаешь, когда он подходит очень близко и исчезает из поля зрения. Он явно не горит желанием ползти по тросу к возможно-еще-живому противнику, так что стреляет снизу, но тебе везет — пули пробивают дощатый пол, но не трогают тебя. Зато теперь ты можешь примерно представить, где этот мафиози. Ты упираешь винтовку дулом в доски, подбираешь угол... Вскрик.

Вряд ли убил, но определенно ранил. Ты бросаешь винтовку и выхватываешь пистолет, чтобы изрешетить пол и все же достать чересчур прыткого мафиози, но не успеваешь — со стороны слышится выстрел, и шум внизу тут же обрывается.

Амелия? Нет времени думать над этим. Туча наконец-то накрывает тебя, и в тени ты хорошо видишь снайпера — он как раз перебегает на другую позицию, и мусорные лавины сходят под его ногами.

Ты достаешь его.

Должны остаться еще трое, как минимум. Даже... четверо — на пятачке с авто только одно тело, раненый уже успел убраться. Невелика проблема, но тебе придется их искать, они прячутся где-то здесь, даже с высоты ты видишь только разбегающихся в панике работников. Дроны, как назло, все перебиты.

Ты спускаешься по тросу и лицом к лицу встречаешься со Стиксом.

Этот хотя бы жив, но тебя не хватает на радость. Он квадратными глазами смотрит на мертвого Термита со жвалом, потом — на его винтовку в твоих руках. У Стикса пистолет, и ты бьешь парня в нос прикладом быстрее, чем он поднимает оружие.

— Это не я! — говоришь ты отчетливо и громко.

Оглядываешься, находишь тело мафиози и киваешь.

— Это они.

Он бы тебе поверил, пожалуй. Легко поверил бы, помня о том, что тот мафиози, которого он застрелил, пытался тебя убить.

Но ты без шлема, и Стикс узнает тебя.

— Это ты! Долбаный псих!

— Да какого черта?! — Ты вырываешь пистолет из его руки после быстрой схватки. — Какого черта, Стикс?!

Он не слушает тебя, бросается к телу мафиози и снова хватается за оружие. Ты подбегаешь и пинаешь его по руке, пока он еще не успел выпрямиться.

— Почему ты еще жив? — чуть не плача от паники и бессилия, спрашивает Стикс. — Как ты вообще можешь быть жив? Я-я-я... Я проверил твои таблетки, я взял одну, я отнес в лаб-б-бораторию, я-я...

В его речи слишком много «я» и слишком много заиканий, но все же суть ты разбираешь — еще во время вашей первой встречи он прихватил твою таблетку и, сбежав от Захара, успел занести ее в какую-то подпольную лабораторию и проверить. И узнать, что это «лекарство» давно должно было сделать из Вика клинического дегенерата.

— Какая разница? — спрашиваешь ты. — Может, я слабоумен. Может, я давно и прочно идиот. Может, я мертв и явился с той стороны сеять хаос. Какая разница, если я, вот, сейчас, просто хочу убить тех, кто только что убил Дайса и твоих друзей?

Твое спокойствие срабатывает. Стикс трясется, переводит взгляд с трупов на тебя и обратно, но, наконец, кивает.

— П-понял.