Нансен. Человек и миф

Так, в 1966 году Международная китобойная комиссия ввела запрет на добычу голубых китов. А с 1976 года МКК запретила добычу в северной части Тихого океана финвалов и сейвалов. С октября 1979 года был полностью запрещён пелагический промысел китов в северной части Тихого океана (однако продолжалась добыча китов береговыми комбинатами Японии). И наконец, в 1982 году МКК был объявлен мораторий на коммерческий промысел китов в Мировом океане, который действует до сих пор. Россия, Дания, США получили разрешение на аборигенный промысел китов (около 130 серых и 5 гренландских китов ежегодно) для обеспечения пищевых и культурных нужд малочисленных коренных народов Крайнего Севера. Однако до сих пор в водах Арктики промышляют и пираты.

13 мая Нансена впервые взяли на охоту вместо заболевшего стрелка (в шлюпке мог находиться только один стрелок). Вот какая запись появилась в тот день в его дневнике:

«Нас спустили на воду, и мы на вёслах пошли по направлению, где были замечены тюлени. Волнение было изрядным.

Крупная зыбь швыряла льдины, и следовало смотреть в оба, чтобы они не раздавили шлюпку. Притом волны перекатывались через низкие льдины, образуя воронки водоворотов. Нелегко стрелять при такой зыби!

Мы напали на лёжку молодых крапчатых тюленей. То были главным образом годовалые звери, которые пугливее старых.

Первые звери, когда мы приблизились, успели скрыться в воде, не подпустив на выстрел. Но потом нам повезло: мы убили трёх на льду, одного на воде, затем ещё четырёх на льду. Под конец дело пошло ещё лучше, мы добыли всех зверей, каких там только встретили.

На следующей льдине два тюленя лежали рядышком и спали. С трудом выбравшись из водоворота, наша шлюпка приблизилась к ним на выстрел. Нас отделяло сравнительно небольшое расстояние, но ни один зверь не подымал головы. Я жду — ни один не шелохнётся. Я прицелился в того, что поближе, хотя он лежал так, что стрелять было неудобно.

Прогремел выстрел. Зверь лежал всё так же неподвижно, и только струйка крови, образовавшая во льду круглую красную ямку, показывала, что пуля попала в цель.

Другой тюлень при звуке выстрела приподнял голову, осмотрелся, взглянул искоса на своего навеки уснувшего товарища и снова спокойно разлёгся. Мне из-за туши убитого зверя был виден только его затылок. Делать нечего, я выстрелил, но пуля лишь слегка задела тюленя, он быстро приподнялся и заковылял к воде. Новый выстрел уложил его на самом краю льдины.

Затем мы заметили двух тюленей, с разных сторон льдины спускающихся к воронке. Я выстрелил сначала в одного. Он упал раненый. Вторая пуля снесла ему череп. Я прыгнул на льдину, чтобы найти другого тюленя. Я налетел прямо на него. Он поднялся и бросился наутёк. Я выстрелил, и голова его разлетелась на части.

Тюленей здесь было не много, скоро наша побойка кончилась, так как на судне подняли сигнальный флаг, — нам пришлось вернуться на борт. В нашей шлюпке было 13 убитых тюленей. Мы добыли больше всех и заняли первое место».