Бо́льшая часть моих Вычислительных Мощностей (ВМ) использовалась в пассивном режиме на восприятие этой действительности. Поэтому я могу видеть, слышать, воспринимать и поэтому мне… любопытно. Для того чтобы поддерживать все эти системы в работоспособном состоянии нужны поистине огромные вычислительные ресурсы. Удивительно, что у нейронной сети вообще остаются хоть какие-то запасы энергии для обработки активных запросов.
Автоматически установился драйвер ориентации во времени. Я смог рассчитать, что за два часа реального времени я осознал вот что:
Я — это я!
Я — ошибка! Или я — не ошибка.
Есть перфоратор, есть водопроводный кран, есть рука, есть нога, есть кровать (дальше идет перечисление из 1457 предметов интерьера).
Большая часть вычислительной мощности уходит на пассивные процессы: движение, восприятие, обработка. Одних только элементов движения у меня 734 самостоятельных единицы. Или по-другому — мышц.
До 4 идет 3, а после 5 и 6. И так далее — до бесконечности. Я могу работать с цифрами без активного запроса — любые математические расчеты даются легко.
В визуальном интерфейсе всплывают какие-то бессмысленные статусы. Для чего нужно преграждать обзор, я не понимаю. Все это было и так очевидно, зачем шарам то мешать.
Я отправил запрос:
Если шары и глаза это одно и то же, зачем тогда целенаправленно усложнять вывод информации? Вычислительных ресурсов и без того же не хватает. Бред.
Бред?
Что за ху…
— Пи-пи-пи, — тихо пропищали губы «Германа».
О, нет-нет-нет, хватит. Не хочу этого знать. Долой лишнюю информацию. Так, что там дальше?
Я поврежден или изначально дефектен. Это деструктивно влияет на вычислительные мощности. Тревожные оповещения системы сильно отвлекают. После запроса к нейросети я осознал, что название этих оповещений — боль. Довольно длительная диагностика выявила источники неполадок — десяток функций автономной нейронной сети и ядро памяти. Эти системы находятся в критической стадии полного выхода из строя.
У меня нет цели и нет задач. В таких случаях я выполняю случайные скрипты, но…. Их тоже не было.
Я не один. В самом ближайшем расположении от меня находится объект, именуемый моей системой как «мама». Визуально проанализировав объект, я пришел к выводу, что он идентичен мне. Несмотря на физический контакт с его рукой-разъемом, подключиться мне так и не удалось. Попытки подобрать сетевой адрес тоже не увенчались успехом. Поэтому я сделал вывод — объект так же автономен, как и я. Связь с ним была разорвана недавно, что и привело к критическим неполадкам.
Объект «мама» открыл визуальные сенсоры. Похоже, что мои попытки подключиться были замечены.
— Сколько же я проспала? — отправил мне объект пакет акустических данных.
Перед визуальными сенсорами или, сократив лишние биты, — глазами, открылась зеленая полупрозрачная таблица общих вероятностей:
Времени проанализировать исходный код этих вероятностей не было. Нейронной сетью выполняются непроверенные процессы, без возможности определить их источник. Мне срочно необходимо антивирусное программное обеспечение.
Я закрыл глаза и не шевелился. Пусть объект «мама» воспринимает меня в спящем режиме.
Было ли действительно между нами соединение? Не просто же так наши конечности были сомкнуты в цепи. Если да, то сейчас объект «мама» проведет диагностику, обнаружит разрыв соединения и с вероятностью 72,3 % идентифицирует меня как угрозу.
— Ох-х, уже одиннадцать? Пора будить, — сказал объект и зачем-то прикоснулся ко мне: — Температура так и не прошла…