Наоборот

— У меня действительно большие повреждения, — подтвердил я её догадку. — Мне осталось десять дней, четырнадцать часов.

Арли подавилась. Изо рта у нее полетели куски «гамбургера» вперемешку с «колой».

— В смысле?

Почему им всегда нужно отправлять повторные запросы? Очень часто замечал, что с первого раза пакеты до людей не доходят. Я попытался выразить свою мысль попроще:

— Моя диагностика выявила повреждения определенных областей нейросети и блока памяти. Модуль стабилизации не позволяет системе выйти из строя. Срок деактивации отсрочен и наступит через десять дней, четырнадцать часов, пять минут, три секунды.

Надеюсь так понятнее.

Арли так и не вытерлась. Чай стекал по подбородку.

Кап…

— Ты коньки собрался отбросить что ли? — спросила девушка, — Погодь и подожди. Обратный отсчет до суицида — это не совсем решение наших проблем.

Она не удержалась и хохотнула.

Запрос в автономную нейронную сеть…

— Я не собираюсь самоуничтожаться. У меня повреждение нейропроцессора.

— Это уж точно. Так ты уверен, что через десять дней? Может завтра? Я бы посмотрела…

— Уверен.

— Жаль, — очень уж искренне вздохнула Арли. — Десять дней я тебя держать тут не буду.

— Почему?

— Потому что мне скучно становится с вами.

— С кем?

— С людьми.

— Я не человек, я…

— Сектоид! Точно!

— Скриптоид, вообще-то, — поправил я.

— Да? Ну прости…

Мы молча зачавкали. Каждый думал о своём. Молчание прервала Арли:

— Может тебе чем-нибудь помочь надо? Стукнуть там по голове. Не?

— Нет. Мне нужна Википедия.

Арли вздохнула.

— Ну садись за комп. Погуглим как голова лечится.

Я сел на мягкое кресло. Мышь, клавиатура, монитор. Все казалось таким знакомым и чужим одновременно.

— Ну я правильно поминаю, что такому спектроиду как ты, не надо объяснять, что такое компьютер? — до ушей улыбнулась девушка.

— Скриптоид. Покажи, как пользоваться.

— Эх ты, а еще спермоидом называешься…

Пять минут мы учились водить мышкой и пользоваться клавиатурой. Всё было просто — слишком просто.

— Всё, — сказала Арли и ткнула пальчиком в поисковую строку, — теперь набери текст вот здесь.

Я набрал слово «Википедия»

Пауза…

Еще пауза…

— Ты сейчас что сделал?

— Напечатал текст.

— Нет, ты его не печатал, — возразила девушка и как-то странно посмотрела на мою здоровую руку, — я видела.

— Я нажимал кнопки, — проконстатировал я очевидное.

— Та-а-ак, ясно, — протянула Арли и нагнувшись над столом, набрала на клавиатуре какой-то текст. — Так мы далеко не уйдем. Есть один сайт… Ага, вот.

На мониторе открылось окно — «Проверьте скорость печати онлайн»

— Видишь текст? Печатай его, когда таймер пойдет. Один. Два. Печатай!

Ну и я напечатал. Переписал одной рукой что-то про Париж, французские булочки и любовь.

— Ну хорошо, — перестал я «тискать клаву», — что теперь смешного?

Арли смеялась. Ей было очень весело, а мне нет. Хотел бы я научиться чувству юмора.

— Что смешного? Ха-ха-ха! — выговорила она через смех. — Да ничего. Это я просто психичка, не парься.

Психичка еще посмеялась немного, а потом добавила:

— Это совсем не имеет никакого отношения к тому, что ты только что побил рекорд сайта по скорпечатанью лишь одной рукой.

Она снова засмеялась. Неудержимо. Безумно. С этой девушкой явно что-то не то. И почему я не сошелся с таким же адекватным, как и я? Повезло же…

— Шестьсот тридцать символов в минуту одной рукой? — наконец-то смогла спросила Арли. Она тяжело дышала. Казалось, что пуговицы её обтягивающей блузки вот-вот проиграют неравный бой с грудью. — Ты это серьезно? Без единой ошибки?

— А почему я должен был ошибиться? — удивился я и кивнул на клавиатуру. — Тут же всё написано.

— Хорошо, — не унималась девушка, — но ты не смотрел.

— На что? На клавиатуру?

— Нет. Не смотреть на клавиатуру — не такая уж и заслуга, — пожала плечами Арли и перевела взгляд на текст о французских булках. — Ты не смотрел на текст.

— А-а-а, — удивился я. — Так а зачем? Я его сразу же запомнил. А тут вот про увеличение чего-то написано. Надо только по три раза в день… О чем это, Арли?

На этот раз она не засмеялась. Непонятная тишина затянулась.

— Здесь около тысячи знаков, — сказала она, — а ты только разок зыркнул.

— Вообще-то, тысяча сто пятьдесят три, — поправил я её.

— Это невозможно. Ты знал этот текст. Он популярный у ботанов.

— Первый раз вижу.

Арли резко наступила на кресло. Прямо между моих ног. Она впритык примкнула ко мне лицом, посмотрела в глаза и сощурилась. Я почувствовал химический запах малиновой жвачки.

— Врешь, — зашипела она, — а мне врать не стоит.

Я не ответил и лишь пожал плечами. Мало ли, что там эта АНС считает. Я вообще не понимаю в чём проблема.

Арли толкнула кресло, и я откатился в сторону, развернувшись на колесиках вокруг своей оси.

— …тысяча сто пятьдесят три, — уткнувшись в монитор, закончила девушка подсчёт и посмотрела в мою сторону. — Ты что за зрелое дарование-то такое, а?

Запрос в автономную нейронную сеть…

Тишина.