Наоборот

Никто не ответил. Они боятся. Но чего? Или кого? Нишанта?

Я больше не говорил, а наблюдал. Всё, что я хотел сделать — сделал. Показал на что способен и какую выгоду несу. Это была единственная возможность. Иные вероятности контроля над ними стремятся к нулю. Слишком много у них автономии. Слишком много свободы.

Но я найду как устранить этот недостаток.

Потом.

Нишант то кричал, то брал себя в руки и говорил слишком уж спокойно. Шесть человек из девяти пытались доказать ему, что он примитивный дурак, который не понимает выгоды сотрудничества со мной. Двое молчали. Последний — пожилой мужчина по имени Иван выражал недовольство сменой власти. По его мнению, стабильность — залог успеха, и не стоит кидаться в омут неопознанного.

Индуса разрывало:

— Нас всех убьют! В первый день пришел какой-то умник и стал распоряжаться ячейкой? К нам уже идут. Кэтрин и Петр Николаевич уже в курсе и…

— Они не в курсе. И никто не идет. Катя и Петя сейчас на поверхности.

Все завертели головой в поисках говорящего. Это было произнесено слишком тихо, чтобы сориентироваться сразу.

Голос снова произнес:

— Камеры тоже не передают картинку в центр. Они только у нас.

Нишант выпучил глаза на лысого, впервые подавшего голос. Только сейчас я заметил большой шрам поперек его подбородка.

— Павел, зачем вы… — крайне недоуменно начал индус.

Лысый улыбнулся и положил руку на его плечо.

— Спасибо, друг. Дальше я сам.

Повисла тишина. Я обратил внимание с каким недоумением переглядываются тьмушники. Чему они удивлены? Что Павел раскрыл себя или что он не просто охранник?

— Как скажете, Павел, — Нишант сделал шаг в сторону.

Лысый мужчина больше не улыбался. Глаза его ничего не выражали. Камуфлированная куртка была слишком тёплой для душного помещения. От одного только представления у меня стала повышаться температура тела.

Павел обратился ко мне:

— Я бы пожал вам руку, Крит, но вы запретили двигаться и убили Костю. Можно было обойтись и без лишней крови.

— Я предупреждал, — спокойно ответил я.

— Да, предупреждали. Но вы всё равно могли не убивать, а хотя бы ранить, — слегка покачал он лысой головой. — Люди не машины — им свойственно ошибаться. Вы будете убивать всех, кто ошибётся?

— Нет.

— А мы будем ошибаться. И часто. Потому что мы люди. Вы сказали «подчиниться». Это не «выполнить указания», не «слушаться», а именно «подчиниться». Люди не любят подчиняться, Крит, — вздохнул лысый мужчина лет пятидесяти. — Особенно таким странным как вы. Мы много читали книг, смотрели кино и у нас есть воображение. Подчинение тем, кто называет себя скриптоидом и ставит себя выше жизни других — добром не заканчивается. Ни в одной истории.

Повисла короткая тишина, прерываемая лишь тяжелым дыханием людей. Павел посмотрел в потолок и продолжил:

— Но я увидел то, что не видел никогда. Поэтому готов рискнуть и, как вы сказали, подчиниться. Но при двух условиях. Первое. Если мы ошибемся — нас не убьют и не будут пытать. Второе. Я буду минимум вторым человек в структуре власти. Вас это устраивает, скриптоид Крит?

— Да, — согласился я. Этот человек казался мне умнее Нишанта. Он говорил по делу.

Имя: Лысый Павел

Уровень: 22

ХП. 240

МП: 60

Класс: Бард Тайн (поддержка)

Клан: «Тьмушники» (Лидер Клана)

— Хорошо, — сказал настоящий главарь тьмушников, — я бы хотел сам убедиться в ваших возможностях. Прямо сейчас. Вы разрешите?

Я кивнул в сторону Натальи:

— Вам недостаточно того, что говорят эти люди?

— Определенно и абсолютно нет.

Арли смотрела на все это с кривой улыбкой шизофренички и расширенными зрачками наркоманки. По крайней мере, так описал её мой внутренний человек. Я потребовал у неё подключить меня к брайнеру и оставаться за моей спиной.

— Если кто дернется — стреляй, — безапелляционно сказал я.

Лысый укоризненно посмотрел на меня и вздохнул:

— Нам будет тяжело, если вы…

Я перебил его:

— Прошу вас меньше говорить и больше делать. Вероятности всё еще не в вашу пользу.

— Хорошо.

Он отключил Коляна от брайнера и сел на его место.

В отличии от Нишанта, у него был разъем в голове. Есть ли чипид — неизвестно. Его руки скрыты длинной спецодеждой.

Павел не стал пользоваться креслом. Проанализировав увиденное, я выгрузил данные и понял — он сел на пол в позе лотоса.

Арли занервничала.

— Это поза медитации, — шепнула она мне ухо. — Управление своими эмоциями, мыслями и тому подобная фигня забугорная. Вы же мозгами подключаетесь. Осторожнее там. А то вдруг он тебя подчинит или че похуже.

— Только прошу вас, — сказал Павел с закрытыми глазами, — не делайте нам больно.

Арли не сразу смогла подключить разъем мне в голову:

— Ой, похоже что-то отошло.

Она нагнулась, не сгибая ног. Стала ковыряться в системном блоке под креслом. Задравшаяся короткая юбка открыла вид на красное нижнее белье. Колян безуспешно пытался оторваться от созерцания округлых форм.

— Там ничего не может отойти, Арли, — закатив глаза, пояснил Нишант. — Айхоловский кабель идет напрямую в систему, а не в какой-нибудь USB разъем.