Нападающий вратарь. Книга шестая. Олимпийские, первые, жаркие!

Читал в какой-то статье, что страстная любовь не живёт после скольких то там свиданий. Короче, два-три года страстных отношений со временем превращаются в скучный семейный секс по расписанию.

Проходим мимо автомобиля, который чинили двое в комбинезонах. У Джейн порыв ветра задирает юбку сзади до головы. Оба ремонтника уронили гаечные ключи на мостовую. Джейн, зажав рукой непослушную одежду, откинула вверх голову и захихикала.

Приходим к ней в номер и понеслось и так и эдак… https://youtu.be/3Xu-GYneWQ8?t=2

Оклемались и пошли гулять по городу. Мэнсфилд увидела, как по проезжей части нам навстречу бегут радостные мужчина и женщина. Она посмотрела и тоже взяла меня за руку.

Не… По проезжей мы не побежим, — думаю я по старпёрски.

На сухом участке дороги я учил подругу ловить такси, выставив кулак с оттопыренным большим пальцем. Две мои попытки были безуспешными. Когда она подошла к дороге и задрала юбку выше колена, то тут же остановились две машины.

— Мы идём в театр. Мы идём в театр. Мы идём в театр — тараторит Мэнсфилд, когда мы приехали на Бродвей.

Я непонимающе смотрю на неё.

— Всё сказанное три раза — становится истиной — объясняет театралка тупому мне.

Ну, чисто пионерка восторженная.

В театр мы не попали и пошли на английский фильм про Леди Годиву. Пока Мэнсфилд отошла в туалет, подхожу к актёрам этой картины, что раздают автографы желающим. И тут встречаю, икебаны мама, Джоан Коллинз!

Да-да! Мисс Коллинз собственной персоной. Моя фестивальная подруга снималась в этой картине в небольшой роли и из-за болезни главной героини была взята директором картины в рекламную поездку в США. В Нью-Йорке она пробудет ещё три дня. Она встаёт, подписав последнюю открытку, и мы с нею отходим в угол фойе поговорить. Оказывается, за прошедшее с Фестиваля время, она успела выиграть конкурс на звание самой красивой девушки Великобритании и совершила помолвку с британским актёром Максвеллом Ридом, который был значительно старше её.

Едва она закончила рассказывать мне свои новости, как появилась местная Барби. Мэнсфилд при взгляде на Коллинз переклинило. Хочу сказать потерпевшей: "Не делай такое лицо, как будто у тебя недельный запор". Но, благоразумно молчу.

Американка, заламывая руки, начала причитать, глядя на английскую фифу:

— Дорогой, я всё могу понять… Но, и ты помни о нашем маленьком ребёнке. Сын скучает без отца, а ты тут разговариваешь… (Обращаясь к Коллинз) Поймите, наш сын будет плакать без папы (артистично протягивает руки к девушке) Прошу Вас сжалится над нашим ребёнком…

Шпарит, как по-писанному. Талант!

Коллинз поначалу была шокирована, но тоже не была круглой дурой. Она начала свою игру:

— Наша дочь передала рисунок для своего папочки. Я его оставила в номере. Дорогой, ты хочешь увидеть рисунок любимой дочери? Ты можешь его смотреть до утра.

Мэнсфилд зашипела:

— Ах, ты, сучка крашенная. Да я тебе все космы то повыдеру.

— Ну, почему же крашенная? Это мой натуральный цвет. — отвечает Коллинз и ставит руки в боки.

— Девочки успокойтесь, — начал я примирительную речь, — Хватит уже заливать про детей. Делайте то, что у вас лучше всего получается — улыбайтесь!

Едва Мэнсфилд отвернулась, как Коллинз сжала кулаки и, как барабанщица, изобразила барабанный бой по голове конкурентки. Я чуть не рассмеялся.

18-летние стервочки принялись по очереди меня пропесочивать, не говоря колкостей в сторону друг друга. Ну, слегка лоханулся, а они и рады. С каждым может случится.

В раздел "Гаремник" начислено пять баллов.

— Жаров, самое малое, что ты можешь для нас сейчас сделать — это накормить обедом. — подводит итог дискуссии более уверенная в себе Коллинз.

Кафе рядом не наблюдается, зато есть ресторан. Промоутер утром мне выдал ещё пятьдесят долларов за обещание выступить на пресс-конференции перед журналистами, так что проблем с деньгами нет. Ну, что же делать? Когда у буржуев когда нет хлеба, то они едят пирожные…