Напарницы

Когда этот мучительный танец наконец-то закончился, Энту так быстро отскочила от ослабившего хватку Агуду, что чуть не упала, и, неловко взмахнув левой рукой, вляпалась во что-то мягкое и липкое. Оказалось, что она отпрыгнула аж до самого стола с пирожными, и теперь вся ладонь была перепачкана кремом.

Энту растерянно шарила взглядом по столу в поисках салфеток, которые все никак не находились, и вдруг почувствовала, что кто-то схватил ее за запястье испачканной левой руки. Она обернулась и встретилась взглядом с Агуду, который поднес заляпанную ладошку к губам и стал медленно-медленно слизывать крем, продолжая пристально смотреть Энту в глаза.

Ошарашенная девушка в ужасе застыла, ей казалось, что все вокруг немедленно на них уставились и начали перешептываться и хихикать. Возможно, это и было игрой ее воображения, но потрясенная Энту слышала смешки вполне отчетливо.

Она дернула левой рукой раз, другой, но Агуду держал крепко. Тогда Энту вслепую зашарила свободной правой по столу за своей спиной и, нащупав какой-то стакан, резким движением выплеснула его содержимое прямо в лицо продолжающему пристально смотреть на нее мужчине.

Не долетев до Агуду дюймов десять[21], жидкость пролилась на пол, видимо, он был защищен каким-то артефактом. Но от неожиданности Агуду моргнул и выпустил-таки злосчастную руку. Почувствовав свободу, Энту, не разбирая дороги, кинулась к выходу, натыкаясь на танцующих и только каким-то чудом сохраняя равновесие.

Выбежав из зала, она бросилась к лестнице на второй этаж, стремясь как можно быстрее оказаться в своей комнате. Когда она почти достигла площадки второго этажа, везенье закончилось: Энту споткнулась и упала, едва успев выставить руки перед собой. Она сильно ударилась правой коленкой и от острой боли все-таки не выдержала – заплакала. Кое-как поднявшись, она, прихрамывая, побрела в сторону своей комнаты, мысленно взывая к Транзисэу, чтобы мерзкий Агуду не стал ее преследовать.

Момент, когда Агуду потащил Энту танцевать, Аулэ пропустила. Не видела она и как подруга отскочила к столу и чуть не упала. Зато как Агуду схватил Энту за руку и стал облизывать ладонь, Аулэ разглядела прекрасно. Скромная провинциальная неора Суавэ была потрясена таким неприличным поведением якобы «достойного молодого человека» и не высказала Доусэ все, что она думает об отвратительном поведении его друга, только потому, что не находила подходящих для этого слов.

Когда Энту наконец-то смогла вырваться и выбежала из зала, Аулэ немедленно кинулась за ней, бросив Доусэ, чтобы оставался на месте. Увидев, что подруга упала, Аулэ сама чуть не заплакала, так ей стало горько, что не успела догнать Энту и вовремя ее поддержать.

Заслышав за спиной торопливые шаги, Энту предсказуемо решила, что это все-таки Агуду, заторопилась и чуть было не упала снова. Так что возглас: «Постой, это я, Аулэ!» – прозвучал очень вовремя.

Аулэ догнала Энту и, обхватив ее за талию, помогла прихрамывающей подруге дойти до комнаты. Там Энту невольно бросила взгляд в зеркало и невесело усмехнулась: волосы растрепались, платье испачкалось, хорошо хоть зачарованная водостойкая тушь не потекла.

– Да уж – красотка! – хмыкнула она. – Прямо Энту – пожирательница мужских сердец!

Шлепнувшись на кровать, она задрала платье, чтобы посмотреть, что там с коленкой, и только печально вздохнула, увидев здоровенный синяк.

– Хорошо хоть колготки целые, а то было бы жаль, они новые совсем, – сказала Энту, соображая, где у нее лежит зелье от синяков.

– А что все-таки произошло? – взволнованно поинтересовалась Аулэ. – А то я только видела, как она тебя схватил за руку и…

Она растерянно замолчала, не в силах подобрать слова.

И Энту рассказала. И про танец, и про то, как чуть не упала и перепачкалась в креме, и про то, что после этого вытворил Агуду, и про то, почему она так и не научилась танцевать. Под конец ей так себя стало жалко, что Энту снова расплакалась. Аулэ кинулась ее утешать, присела рядом на кровать, обняла крепко-крепко и стала гладить по голове, приговаривая, что Энту – самая лучшая подруга на свете, а мерзкий Агуду еще пожалеет.

Потом они общими усилиями стащили колготки с начавшей опухать в месте ушиба ноги, намазали пострадавшую коленку зельем от ушибов и даже наложили сверху повязку, чтобы оно лучше впитывалось. Энту сняла испачканное платье и хотела переодеться в любимые свободные брюки и какую-нибудь блузку попроще, но все-таки не рискнула натягивать штаны и надела широкую юбку, решив обойтись без колготок, чтобы не потревожить повязку.

– Ты иди, – сказала она Аулэ, – Доусэ там небось совсем без тебя извелся. Еще ведь салют будет. Красивый, наверное, все-таки королевский.

– Может, мне лучше остаться с тобой?

– Да зачем? Я тут посижу, мне неора Вейшейра разрешила взять из библиотеки несколько журналов, почитаю вот.

– А как же салют? Ты же сама сказала, что красивый будет.

– Да ладно, из окна посмотрю.

– Из этого окна будет не видно.