Напасть

-И за Иран уже ручаешься?..

Болтливая косметичка смутилась. Шахбану перевела разговор:

-Не глади краски густо. Чуть оттени черноту, белизну - и ладно.

-Будет сделано.

Косметичка легонько подрумянила ланиты августейшей особы.

Напоследок, взяв лебяжье перышко, смахнула следы пудры с подбородка и шеи.

Шахбану, занятая своими сокровенными мыслями, не сводила взгляда с зеркала. Она осталась довольна марафетом.

Косметичка и сама залюбовалась итогом своего усердия. "Была хороша еще краше стала..."

-Все ладно, мешшата. Перейдем к другим делам.

Убрали поднос с пудрой и румянами, подали другой, на котором под расшитым покрывалом стояла шкатулка. Служанка открыла ее - и заискрились самоцветами серьги, перстни, пояса, браслеты... Это - для особо торжественных случаев. Шахбану пользовалась ими со знанием дела и с чувством меры.

... Любовь шахзаде к девушке из "неугодного" рода-племени, "спутавшая карты" шахбану, не давала ей покоя. Надо сказать, что в те далекие времена на Востоке, особенно в высших кругах, многоженство было обычным законным явлением; шахбану хотела видеть первой "главной" невесткой своего сына дочь своего фаворита Мирзы Салмана. С влиятельным визирем у них был давний уговор на этот счет, и ко времени описываемых событий дочь визиря Сухейла уже была помолвлена с шахзаде, вопреки его воле и желанию. Мирза Салман торжествовал, шахбану поуспокоилась. Однако надо было навсегда закрыть двери шахского дома для рода Деде-Будага и его дочери, очаровавшей шахзаде. И жена шаха замыслила безжалостную затею, чтобы унизить претендентов на родство с ее домом, - решила пригласить родичей Эсьмы как сватов (в нашем случае не женихова, а невестина сторона приходила бить челом и испрашивать согласия) и... дать им от ворот поворот...

Мирза Салман влиятельный визирь, особо близкий ко дворцу, тем не менее, знал свое место и не зарывался. Знал он и то, шахбану не любит, когда к ней являются без спросу и приглашения. Это могло иметь плачевные последствия.

Но на сей раз его неожиданный приход имел особую причину.

Кашлянув, он помедлил на пороге, приблизился и пал ниц.

-Достославная малейка1!

-Поднимись, Мирза. Что случилось?

-По вашему повелению я пригласил предводителей племен и общин - из шамлинцев и устаджлинцев. Они придут на час раньше людей Деде-Будага, чтобы ваша милость могли дать им надлежащие указания. Погодя явятся "сваты". Вам известно, что шамлинцы и туркманы не в ладах...

-Ладно, - улыбнулась шахбану. - Кого же ты призвал из шамлинцев и устаджлинцев?

-Семерых. Вели-Халифа, Алигулу-хан, Горхмаз-хан, Али-бей... Солтан Гусейн-хан, Мохаммед-хан, Мурад-хан...

-Хорошо. А кто "свататься" придет?

-Как вы изволили пожелать, от них придут пятеро. Отец девушки (при этих словах шахбану и Салман усмехнулись). Деде-Будаг, из близких им Эмир-хан, Сулейман-хан и Гейдар-Солтан.

-А с нашей стороны?

-Если позволите, пусть с нашей стороны никого не будет...

Брови шахбану, недавно искусно подправленные косметичкой, нахмурились, напоминая скрещенные клинки.

-Почему же, господин визирь? - иронически спросила шахбану, и этот тон всполошил визиря пуще нахмуренных бровей.

-Как-никак, ... мы с вами... я ведь... без пяти минут шесть шахзаде...

Губы шахбану тронула улыбка.

-А-а... Я-то запамятовала...

"Так я тебе и поверил..." - подумал визирь.

Она продолжала:

-Оповести срочно градоначальника Мовлану Газвини, - мол, здесь у нас никаких таких переговоров о примирении не будет.

-Но он пожаловал сюда сам...

Шахбану повеселела.

-Да? Ну так пусть они сойдутся и сцепятся... Песий клык да хрюшкин бок... Гальку с речки в дичь без осечки... - Рассмеявшись, добавила: Между нами говоря, я хоть и не жалую тюрок, а пословицы у них хлёсткие. А?.. Верно говорю? Пока ишачонок отца не увидит, возомнит себя ханским сыном... Зарвались они... Будь шамлинцы, будь устаджлинцы, туркманы или текели... Ни к одному из тюркских эмиров не лежит душа моя... У всех, кажется, одно на уме - дорваться до власти, до казны... Так ведь оно и есть. Друг другу глотку грызут. Стоит кому-то на шаг обогнать другого рвут и мечут. Этот грешит на того, тот - на этого. Поди, разберись, кто прав. По сути, никто.

Последние фразы шахбану произнесла про себя. Ее откровенность с Мирзой Салманом тоже имела свои пределы.

Мирза Салман же думал: "Вроде сама не тюркских кровей... Вот и ладно... Нам, фарсам, Аллах ниспослал тебя такую..."

-Мирза, как говорится, байки телку выдадут волку... Пора. Ступай встречать-привечать гостей.

Мирза Салман встал, поклонился и направляясь к дверям, осторожно спросил:

-Простите... А будет ли участвовать в разговоре сам шахиншах?

Брови-клинки скрестились.

-Что за вопрос, визирь? Как может шахиншах не участвовать в разговоре со сватами? Последнее слово - за ним.

"Пронеси, Аллах!" - подумал визирь и поспешил ретироваться.

Прием был пышный.