НАПАСТЬ (сборник)

Дермод покачал головой, словно это движение помогало наполнить ее мыслями. Враг был уже в зоне действия оружия, но скрывался в дыму. Гусеницы вслепую перли в его ловушку. Их было очень много, а такого он не предусматривал. Ситуация могла выйти из-под контроля, и это начало его беспокоить. В своих расчетах он не принимал во внимание фактор живого разумного существа — им владело только ощущение игры в солдатиков. Сейчас нужно было время, чтобы он мог собраться с мыслями и оценить ситуацию, а вот этого-то как раз и не было! Но что-то нужно было делать, по крайней мере стараться что-то делать!

Поэтому, когда он раскрыл рот, из него вылетел только непонятный скрежет, заглушённый выстрелами. Дермод проглотил слюну и опять попробовал:

— Внимание, солдаты! Не стрел…

Его слова заглушил грохот первого залпа. Напряженные до предела солдаты, которые слышали выстрелы, доносящиеся из глубины долины, не поняли его приказа. Одновременно радиомашина включила на полную громкость «Полет Валькирии». Началась беспорядочная стрельба. Дермод выбрал эту музыку по трем причинам: чтобы заглушить грохот выстрелов, крики раненых и возбуждать солдат.

Он очень опасался, что раненых на этот раз будет немало.

Огонь второго батальона собирал обильный урожай: узкое дно долины было усеяно трупами врага, но гусеницы также ломились вперед, по телам павших. Передние падали, и по их трупам шли все новые и новые шеренги. Несмотря на истребительный огонь его солдат, гусеницы в панике ползли от расступающихся первого и третьего батальонов. А солдаты второго батальона, расположенные вдоль всей долины, не успевали уничтожать их.

Стражника рядом с ним стошнило. Дермод поддержал его и прошептал:

— Нужно с этим кончать! Помогите мне, в самолете Клифтона есть транслятор…

В этот момент глаза Дермода задержались на гусенице, которая с большим трудом переползла через трупы, на ее спине висел большой баллон, а в передних конечностях она держала шланг, кончавшийся соплом. Из сопла внезапно вырвался язык пламени, который поджег кусты в расположении окопа второго батальона. Выстрелы прекратились, и все заволокло дымом; Дермод закричал, чтобы бойцы не двигались с места, но его голосовые связки никак не могли соперничать с Вагнером, а кроме того, его бы и так не слушали.

Он увидел, как его солдаты поднялись и побежали. И в этот момент их накрыло озеро кипящего пламени, превращая разумных существ в живые факелы огня.

Гусеницы, появившись из дыма и все круша, навалились на позиции второго батальона, стараясь как можно скорее перейти во вторую долину.

Дермод уже ничем не мог остановить своих солдат, которые, как и келгиане, стремились через перевал. Его власть над подчиненными была утеряна — паническое бегство превратило их в стадо, несущееся за неведомыми вожаками.

— К самолету, быстро! — крикнул Дермод, дергая стражника за плечо. — Достанем транслятор. — Он не смотрел на психолога, все его внимание было сосредоточено на поисках оптимальной дорога среди валунов и клубов дыма.

В это время голова колонны гусениц успела докатиться до входа на перевал. Их огнеметчики, которые прокладывали колонне дорогу, оказались в середине, и в этот момент какая-то шальная пуля ударила в баллон с горючим. Раздался сильный взрыв, и жидкий огонь залил все вокруг в радиусе пятидесяти ярдов. Тотчас же взорвалось еще несколько баллонов, пожирая живые тела. И именно там, среди огня, был самолет Клифтона…

Долина превратилась в ад. Однако уцелевшие гусеницы ползли дальше, пытаясь взобраться на отвесные стены. Но строение их тел не позволяло совершать горные прогулки, они падали навзничь, но на их месте оказывались новые и новые смельчаки, пытающиеся выбраться из этого пекла.

Тогда и показались шествующие с триумфом ряды первого и третьего батальонов.

До этого мгновения все шло как по маслу — ни одна гусеница не остановила свое волнообразное движение и не огрызнулась огнем по наступающим цепям солдат.

Котловина быстро наполнялась телами. Яростный жар и жирный черный дым наполняли ее сверху. Дермод смотрел, как его люди стреляли по любой движущейся цели, едва видя что-либо в дыму и страшно кашляя из-за ядовитого смрада, носившегося в воздухе.

Над полем сражения раздавалась музыка Вагнера, зовущая солдат на новые подвиги. Правда, сейчас звук стал значительно слабее, так как почти все передатчики, скорее всего, были повреждены, но тот, что находился возле Дермода, старался вовсю. Кашляя и проклиная все на свете, Дермод стал искать его. Пули свистели рядом и буравили землю под ногами.

Когда они добрались до скрюченного человека с усилителем на спине, им хотелось рыдать от радости.

Дермод остановил запись и переключился на микрофон.

— Солдаты! Говорит полковник Дермод… — закричал он, и голос его разнесся над долиной. Но более он ничего не успел сказать. Шальная пуля разнесла усилитель вдребезги.

— Ваша речь немного запоздала, полковник, — горько пошутил стражник. — Так всегда бывает…

Его левая рука безвольно свисала в рукаве мундира, от которого сейчас остались одни лохмотья, лицо было в крови.