НАПЕРЕГОНКИ СО СМЕРТЬЮ

Банда вскочил на колени и дал длинную-длинную очередь, поведя стволом слева направо. Пули веером разнеслись по лагерю. Звонко лопнуло разбитое стекло в окне лаборатории. Гулко стукнула пробитая пулей железная бочка для дождевой воды, стоявшая у крыльца. Неожиданно тонко заверещал один из нападавших, получивший порцию свинца в живот.

Но только один…

Где второй?!

Бондаровича как-то вдруг сразу прошиб холодный пот. Вот сейчас очередь, и все…

И тут он заметил на месте взрыва своей гранаты покореженный автомат с разбитым цевьем, кусок маскировочной куртки, ботинок с остатком ноги…

Такая удача выпадает только раз в жизни, - бросив гранату на звук голоса, он угодил ею прямо под ноги нападавшему.

"Теперь врач. Хана фашисту!" - решение в голове Бондаровича созрело сразу. Он ни на секунду не усомнился, вправе ли был вершить высший суд.

Перевернув "по-афгански" связанные в одно целое магазины, он передернул затвор и решительно направился к лаборатории.

Глупо было бы напороться на выстрел обезумевшего от страха врача, поэтому действовал Бондарович четко и точно, как когда-то в училище на "показухе", - прижавшись к косяку входной двери спиной, он резко прыгнул в проем, дав очередь по всей длине коридора. Четыре двери, все по одну сторону коридора. Это значительно облегчало его задачу.

Шаг за шагом медленно продвигался он в глубь лаборатории, выбивая ногой двери.

Эта, видимо, была чем-то вроде раздевалки-накопителя - стены с рядами вбитых гвоздей, голые лавки по периметру.

В следующей, отделанной кафелем, брали кровь - несколько кушеток, аппараты для забора крови, простейшие инструменты, шприцы…

Им, охранникам-славянам, никогда толком не доверяли, и в помещении лаборатории Бондарович оказался впервые. Обычно кто-нибудь из таджиков вытаскивал контейнеры на крыльцо, и работа русских заключалась лишь в том, чтобы отнести "бидоны" в вертолет. Теперь Бондарович с содроганием осматривался на этой "фабрике крови". Только сейчас он понял, что именно было второй статьей доходов Ахмета…

В третьей комнате все еще стояло несколько контейнеров, и Банда догадался, что это помещение служило таджикам чем-то вроде кладовки.

Врач мог оказаться только за последней, закрытой дверью.

Сашка вытер вмиг вспотевший лоб тыльной стороной ладони, глубоко вздохнул и решительно мощнейшим ударом подкованного сапога вышиб дверь.

Врач, тщедушный старый таджик, сидел на полу в самом дальнем углу, в диком ужасе закрыв лицо руками.

Бондарович вспомнил, как лечился пару месяцев назад у этого старикашки. Тогда он растянул руку, выбивая зубы кому-то из слишком блатных подопечных, и старик пытался наложить ему на запястье тугую повязку, дрожащими от вечного сосания анаши руками закручивая узел. Парень вспомнил эти дрожащие руки, представил себе иглу в этих руках, которая нащупывает вену на руке очередного "донора", и ярость с новой силой нахлынула на него, застилая глаза страшной кровавой пеленой.

- Встать, сука! - заорал он, зачем-то снова передергивая затвор автомата, из которого вылетел еще не отстрелянный патрон. - Встать!

Стараясь угодить, старик торопливо поднялся, и Бондарович с силой ткнул ему в живот стволом автомата.

- Что тут было? Ты чем тут занимался?.. Отвечай!

Врач не мог вымолвить от ужаса ни слова, и Банда пятерней левой руки двинул ему в нос, заставляя мысли старика двигаться быстрее.

- Что здесь было, я спрашиваю? Ну!

- Донорский пункт…

- Вы брали кровь у "зэков"?

- Да…

- Зачем?

Казалось, старик не ожидал более глупого вопроса и недоуменно взглянул на своего неожиданного судью.

- Зачем, я спрашиваю?

- За кровь платят хорошие деньги!

- Кто платит?

- Купцы…

- Кто они?

- Я не знаю, я правда ничего не знаю, - вдруг заторопился старик, желая рассказать все и надеясь вымолить себе за это пощаду. - Это все Ахмет-бей.

Он знает таких людей в городе, которые платят хорошо "зелеными". Говорят, потом эта кровь идет то ли в Пакистан, то ли в Ирак. Куда-то туда На лекарственные препараты - Поскольку же ты брал у каждого человека?

- Я правда ни в чем не виноват…

- Сука! - снова взорвался Бондарович, поддав как следует стволом автомата старику в живот. - Говори, старый козел, иначе проверю, сколько в тебе крови булькает!

- Я брал по-разному, смотря кто как себя чувствует… У кого двести граммов…

- Не трынди, гад!

- Больше литра, клянусь Аллахом, зараз не брал! Они бы сдохли сразу, - старик вдруг упал на колени, целуя сапоги Бондаровича.

- То-то я думаю, чего они мерли как мухи после твоих "банных дней"! - Сашка почувствовал, что у него, привыкшего ко всему, волосы встают дыбом.

Он больше не мог находиться в этом страшном, пропитанном, казалось, ужасом помещении. - Ты же кровосос, вампир! Падла!

Бондарович со всего размаха заехал доктору ногой в лицо. Старика отбросило к стене, головой он больно ударился о бетонную поверхность, а из носа хлынула кровь.