Наперекор стихии

— Крейг, мы ляжем в этом углу камеры, а вы с Селеной — в дальнем. По ночам здесь чертовски холодно. Возьми мой мундир, Селена, — предложил он вежливым тоном.

— Я не могу спать… И не могу понять, как вы… — Селена находилась на грани истерики. — Юлис там, с этими… этими животными. Вас разве не заботит, что с ним случится? — Увидев лицо лейтенанта, она осеклась и лишь прошептала: — Извините меня.

Обняв невесту, Крейг отошел с ней к дальней стене камеры. Они легли рядом, он заботливо накрыл ее мундиром, крепко обнимая. На другой стороне безмолвно распластались на полу остальные пленники, пытаясь уснуть.

— Если лейтенант расскажет генералу Фурье о том, о чем тот хочет знать… — начала Селена приглушенным шепотом.

— И позволит сотням солдат попасть, как мы, в ловушку?

— Но Юлис…

— Не надо, Селена… — Крейг гладил девушку по волосам. — Не думай о нем. Постарайся вообще не думать об окружающем. Думай о будущем. Мы выберемся отсюда и отправимся в Париж, к маленькому Кейту. А потом в Нью-Йорк.

— Расскажи мне о Нью-Йорке.

— Тебе понравится этот город. У нас будет дом: небольшой, но уютный. Может быть, около Граммерси-парка. Ты сможешь водить туда Кейта. А по выходным мы будем гулять втроем. И я буду гордиться моей очаровательной женой и нашим сыном…

Он говорил убедительно и мягко. Постепенно Селену оставило мучительное напряжение. Ее глаза закрылись, и она уснула в объятиях Крейга.

Когда дверь камеры с бряцаньем распахнулась и лучи фонарей пронзили тьму, Селена задохнулась от крика. Тщетно Крейг пытался заслонить от нее изуродованное тело Юлиса: девушка все равно увидела глубокие порезы на его груди и спине, темные, ужасные синяки на лице.

— Я ничего не сказал им, лейтенант… — успел простонать молодой человек, прежде чем упал без сознания.

— Сегодня вечером он больше нам не нужен, — с ненавистью сказал Жиро и, к ужасу Селены, направился в сопровождении двух охранников через камеру. — Встать! — приказал он Крейгу. — Ты следующий.

Селена попыталась прижаться к Крейгу, но стражник отшвырнул ее в сторону.

— Скажи им, Крейг! Ради Бога, скажи все, что они хотят знать! — молила она.

— Твоя женщина дает тебе дельный совет, — глаза Жиро сверкали в свете фонарей. — Мои друзья знают много способов заставить человека заговорить. Половины ты не можешь даже вообразить.

— Крейг, не оставляй меня. Скажи им сейчас!

— Я не могу, Селена… — Кровь отхлынула от его лица, обнажая болезненную серость. Несмотря на ледяной холод в камере, он покрылся потом.

Жиро пожал плечами.

— Сожалею, мадам, — обратился он к Селене, обнажая зубы в волчьей ухмылке. — Вам не удастся провести ночь в объятиях любимого. Но, может быть, один из этих храбрых вояк ублажит вас…

Крейг ударил Жиро, и мгновенно охранники заломили ему руки. Саданув в ответ кулаком по лицу журналиста, Жиро отошел и что есть мочи пнул его в пах. Крейг скорчился. Застывшая, пораженная Селена с ужасом наблюдала, как его выволакивают из камеры.

Тяжелая дверь захлопнулась. Из коридора послышались крики боли. Девушка подбежала к лейтенанту.

— Вы же не рассчитываете, что Крейг ничего не расскажет?

— Вы недооцениваете месье Лейтимера. Он не выдал бы сведений, даже если бы я приказал ему это сделать.

Утро давно наступило, уже и день начинал сиротливо тянуться, а Селена, свернувшись калачиком, все еще лежала в углу камеры, изнывая от мучений. Юлис бредил, изредка приходил в сознание и вновь погружался в беспамятство. Каждый раз, когда дверь в камеру пыток открывалась, до несчастной девушки доносились невыносимые вопли Крейга, угрозы и ругань Жиро и его солдат.

Рошфор пытался заставить девушку подкрепиться, но она даже не хотела смотреть на еду. Уже к вечеру, когда принесли ужин, дверь вновь отворилась. «Умоляю, пусть это будет Крейг», — молилась она в молчании, но на пороге появился Жиро.

— Твой возлюбленный все еще в нашей камере и останется там, пока не скажет то, что мы хотим знать. У него не так уж и много времени: генерал Фурье не очень терпеливый человек.

Слабая надежда шевельнулась в сердце Селены.

— Отведите меня, пожалуйста, к генералу… капитан Жиро. Позвольте поговорить с ним.

— Селена, не надо! — запротестовал Рошфор. — Ты не понимаешь, что делаешь!

— Заткни свою пасть, — прикрикнул Жиро на лейтенанта и, обратившись к Селене, вновь взял вежливый тон. — Я передам вашу просьбу генералу.

Менее чем через час он вновь появился и кивнул Селене:

— Пойдемте, мадам. — Рошфор попытался вмешаться, но Жиро прикрикнул на него. — Девочка пойдет со мной. Если в конце концов у нее хватило ума предпочесть эту вонючую камеру квартире генерала — это ее дело.