Наперекор судьбе

Селия очень гордилась младшим сыном и радовалась за него. Ее радовала как сама книга, так и перемены в поведении Кита, вызванные созданием книги. Селии казалось, что он неожиданно вырос. Несчастного, отчаявшегося мальчишку сменил молодой человек, который если и не был целиком счастлив, то был вполне доволен своей нынешней судьбой. Писательский талант, пробудившийся в Ките, удивлял его ничуть не меньше, чем остальных. Кит больше улыбался, чаще смеялся и, ко всеобщей радости, с нетерпением ждал публикации своего первого романа, живо интересуясь каждой новостью, привозимой матерью.

– Кит – прирожденная знаменитость, – сказал Селии Оливер. Потом он вдруг улыбнулся – резко, насмешливо; эта улыбка хорошо была ей знакома – и добавил: – Даже не представляю, в кого он пошел.

Шумиха, поднятая вокруг книги Кита, была вполне оправданной. По мнению ММ, он написал замечательный роман. Ее лишь огорчало, что она не дождется публикации, отложенной до Рождества.

– Знаешь, Кит, книга действительно удалась, – сказала ему ММ. – Ты можешь собой гордиться.

– Я вполне доволен.

– Этого мало. Ты должен быть очень доволен собой. Очень… доволен.

ММ начинала уставать от разговора. Кит почувствовал это по голосу. Подождав немного, он наклонился и нежно поцеловал ММ в щеку. Она улыбнулась и полусонным голосом произнесла:

– Твой… отец… он должен быть очень рад за тебя.

– Думаю, так оно и есть, – ответил Кит. – Ведь он занимается изданием моей книги.

– Да. Да, конечно. Да, Оливер тоже.

ММ умолкла, погрузившись в забытье. Ее слова никоим образом не показались Киту странными. Во всяком случае, они были ничуть не более странными, чем все то, что она говорила в последние недели…

* * *

Известие о болезни ММ глубоко потрясло и невероятно опечалило Барти. Она полюбила эту женщину сразу, как только познакомилась с ней. Барти восхищалась прямотой и рассудительностью ММ, чего недоставало остальным Литтонам. С Джеем Барти связывали годы жизни в Эшингеме и особенно та судьбоносная ночь в больнице, когда она несколько часов подряд читала ему «Меридиан времен», не давая погружаться в смертельно опасное забытье. И теперь эта женщина, наделенная практической сметкой, обладающая своеобразным мрачноватым юмором, постепенно уходила из жизни. Такое не укладывалось в голове. Барти навещала ММ всякий раз, когда удавалось получить увольнение, и, к своему немалому удивлению, рассказала ей про Джона.

– Я нахожу его совершенным во всем, – заявила Барти, впервые придя к ММ в Голубятню.

– Тогда тебе очень повезло, – улыбнулась ММ. – Подарок судьбы. Ты должна держаться за этого человека.

– Да, – согласилась Барти. – Да… Наверное, должна.

– Если ты называешь его совершенным, тогда в чем дело? – резко спросила ММ. – Может, он считает тебя недостаточно совершенной?

– Что вы, – улыбнулась Барти, – по его мнению, я намного совершеннее его. Он… знаете, он просил меня о помолвке с ним.

«Какой интересный выбор слов, – подумала ММ. – Не предложил ей выйти замуж, а всего лишь попросил о помолвке».

– И что же ты ему ответила?

– Я сказала, что подумаю.

– Барти, я тебя не понимаю. Почему? Если ты называешь этого человека совершенным…

– Почему? Сама не знаю. Хочу убедиться.

– Если ты хочешь убедиться, значит продолжаешь сомневаться, – сказала ММ.

– Вы действительно так думаете? – спросила Барти.

– Мне незачем перед тобой лукавить.

– Понимаете, рядом с ним я чувствую себя счастливой. Это так странно. Я себя не понимаю.

Они помолчали, потом ММ спросила:

– Тебе мешают мысли о другом мужчине? О том американце?

– Наверное, да. Я не могу…

– Не можешь его забыть?

– Я его никогда не забуду, – призналась Барти. – Это просто невозможно. Я уверена, что и вы всегда помнили отца Джея.

– Ты права.

– Но здесь еще что-то. Я словно не могу… отпустить его.

– Ты же сама говорила, что тот человек – мерзавец. Во всяком случае, с тобой он поступил как мерзавец.

– Да, – спокойно ответила Барти. – Со мной он действительно поступил как абсолютный мерзавец. Мерзавец с примесью безумия. Точнее, с изрядной долей безумия. И с ним я не была счастлива. Но, ММ…

– Это только ты можешь решить, – начала ММ. – И тебе нужна уверенность. Могу тебе сказать, Барти: надежность – великое качество для совместной жизни. Ты говоришь, что Джон способен подарить тебе спокойное счастье. Такое счастье я обрела с Гордоном. Абсолютный покой и счастье.

– А с отцом Джея?

– Там в основном был секс, – ответила ММ. – Наверное, тебя шокирует слышать такое из моих уст.

– Ни капельки, – засмеялась Барти. – Я просто… удивлена.

– Еще бы ты не была удивлена! Молодежь всегда думает, будто это их поколение изобрело секс. Джаго был большим выдумщиком по этой части. Напористый, даже грубый. Да ты, наверное, знаешь.

– Нет. Откуда мне знать?

Барти была очень удивлена. ММ ни разу не говорила с нею об отце Джея. Вроде даже имени не упоминала.