Наперекор судьбе

Киту не спалось. Он думал об Иззи. Его немало взволновала поездка в Америку, задуманная ее отцом. Потом мысли неожиданно перенеслись на сегодняшнюю игру в «запоминалки». Странно: для запоминания они с Себастьяном пользовались одинаковым приемом. Наверное, это распространенный прием. Однако Кит не слышал, чтобы кто-то из его прежних друзей применял такую хитрость. Затем в голове Кита прозвучали слова Гордона Робинсона: «У вас троих совершенно одинаковые мозги». Где-то рядом находилось и другое воспоминание, каким-то образом связанное с этим… С чем оно было связано? Кажется, с фотографией. Да, с фотографией. Они сидели на террасе, и маленькая Нони что-то сказала. Но слов племянницы Кит вспомнить не мог. Еще раньше, когда была жива ММ, она тоже что-то говорила… У Боя, конечно, отличное красное вино, но нельзя было столько пить. Кит почувствовал, как комната начинает кружиться.

Потом он заснул.

Глава 46

– Ох ты, мое маленькое чудо. Я уже в тебя влюбилась. Крошечка ты моя дорогая. – Фелисити Бруер смотрела на Барти поверх золотисто-рыжей головки Дженны. – Просто ангелочек. Барти, какая же ты умница, что родила ее.

– На это много ума не надо, – со смехом ответила Барти. – Это было довольно просто.

– Роберт ее уже видел?

– Конечно. Влюбился мгновенно. Говорит, что ребенок – точная копия Дженетт.

– Согласна. Только еще красивее. А как Джейми?

– По-моему, тоже в восторге.

– Кайлу не терпится тебя увидеть. Он так обрадовался, что ты приезжаешь.

– Как он?

– Совсем неплохо. Наконец-то завершил свой развод. Все произошло тихо и спокойно. Мне думается, Люси не слишком-то его любила.

– В проигрыше остался не Кайл, а она, – беззаботным тоном сказала Барти.

– Конечно. Сегодня мы устраиваем обед в твою честь. Роберт, Джейми, все остальные. И, само собой, твой ангелочек. Если тебе захочется куда-то съездить или сходить… в тот же «Литтонс»… можешь быть спокойна: твоей малышкой займется отличная няня. Моей экономке тоже не терпится подержать на руках это чудо.

– Спасибо за предложение, – улыбнулась Барти. – Я постараюсь не злоупотреблять вашим временем, но пару раз мне точно потребуются услуги няни.

* * *

Она забыла, каким легким и обволакивающим может быть гостеприимство американцев и они сами. Эту их черту Барти ценила больше всего. Наверное, потому и чувствовала себя здесь как дома. Всего через несколько часов ей показалось, что она вообще не уезжала из Нью-Йорка. Она боялась, что без Лоренса этот город вызовет у нее тягостные и болезненные чувства, но такого не случилось. Точнее, тоска по Лоренсу ощущалась в Нью-Йорке ничуть не сильнее, чем в Лондоне или в другом месте. Но здесь память о нем стала ярче и рельефнее. Наверное, этому способствовала безудержная, неукротимая энергия города. Барти вдруг стала вспоминать давнишние эпизоды: кафе в Верхнем Ист-Сайде, где они пили кофе, скамейка в Центральном парке, где они сидели и спорили, куда отправиться вечером. Она хотела увидеть новую постановку Басби Беркли, а Лоренс – кинокомедию «Новые времена». Естественно, они пошли на «Новые времена»…

И все же ей было очень легко в Нью-Йорке. Она с удовольствием сидела за чашкой чая в «Палм-Корт», наслаждаясь разговором с Фелисити, спокойно проезжала по Парк-авеню мимо Эллиотт-хауса, бросала взгляд на «Колони-клаб». Все это пробуждало множество ярких воспоминаний с незначительным оттенком грусти. Каждый день ее воспоминания о Лоренсе становились все радостнее, и это приятно удивляло ее. Встреча с ним была самым важным событием ее жизни. Любовь Барти к нему стала всеобъемлющей. Этот человек сумел сделать ее невероятно счастливой и отчаянно несчастной. Без него она была бы совсем другой. Барти помнила все дни, проведенные с ним, даже самые тяжелые и отвратительные. Но тяжесть и горечь ушли. Теперь она могла просто наслаждаться тем, что он ей дал, и радоваться тому общему, что у них было.

И прежде всего, главному его подарку – Дженне.

Раньше Барти не поверила бы, что можно любить что-то или кого-то с такой силой, с какой она любила Дженну. От близняшек, Селии и от других женщин она слышала одинаковое утверждение: ты не узнаешь настоящей любви, пока не станешь матерью. То, что раньше представлялось ей просто красивой фразой, оказалось правдой. В ее нынешней жизни Дженна заняла прочное первое место. Барти знала: не погибни Лоренс, она бы и тогда передвинула его на второе или какое-то иное место. Она усмехалась, представляя, как бы ему это не понравилось. Дженна росла и уже начинала проявлять свой непростой, упрямый и несговорчивый характер, что сочеталось с совершенно потрясающим обаянием и завораживало других людей. Наблюдать за дочерью было удовольствием, приносящим радостные, а порой и не очень, открытия. Барти даже сжималась при мысли, какой до отвращения пустой и бесцветной была бы ее жизнь без Дженны.

* * *