Наперекор судьбе

— Вы собираетесь оканчивать медицинскую школу? — спросила Джорджианна, и Аннабелл кивнула.

— Думаю, да. — Она не представляла, что может ей помешать это сделать.

— А как же дом? Вы не вернетесь домой, когда война кончится? — Джорджианна не могла представить себе, что останется здесь. У нее в Алабаме остались родители, три младших сестры и брат. Но у Аннабелл была другая ситуация — ей незачем было возвращаться в Нью-Йорк.

— Нет. Меня там никто не ждет. Думаю, я останусь здесь. — В последнее время Аннабелл часто думала об этом и наконец, приняла решение. Еще пять лет она проучится в школе, а потом поедет в Париж и будет работать там. Может быть, у доктора де Брэ. В Нью-Йорке ей делать нечего, тем более что там ей придется проучиться еще год и сдать дополнительный экзамен. Теперь она была почти убеждена, что ее будущее здесь. Она начала новую жизнь, здесь никто не знает о ее прошлом и о постыдном разводе. Через несколько недель ей исполнится двадцать четыре. Через несколько лет она сможет стать врачом. А кем она была в Нью-Йорке? Отверженной. Хотя в этом и не было ее вины.

Девушки вышли из столовой и, прощаясь, договорились встретиться «как-нибудь в выходной». Впрочем, даже если выходные и случались, они все равно ими не пользовались. У Аннабелл после приезда не было ни одного выходного.

Третья битва за Шампань, состоявшаяся в конце апреля, кончилась для французов настоящей катастрофой. В госпиталь хлынули новые раненые, работы стало еще больше. Аннабелл выезжала на передовую каждый день. Единственной хорошей новостью была победа, одержанная канадцами в битве за хребет Вильми. В первые недели мая во французских войсках, потрясенных огромными потерями, вспыхнул мятеж. Из России пришли сообщения о революции. В марте царь отрекся от престола. Но всем в Виллер-Коттерете эти события казались слишком далекими. Здесь знали только передовую и окопы.

Аннабелл совершенно забыла про свой день рождения. Один день сливался с другим, и она потеряла им счет. Она поняла это только неделю спустя, когда увидела газету, кем-то привезенную из Парижа. А через месяц — в июне — во Францию прибыл первый транспорт с американскими солдатами.

Через три недели, в середине июля, на окраине Виллер-Коттерета расположился лагерем американский батальон. Еще через неделю прибыли британские части, готовившиеся к наступлению на Ипр[4]. Жизнь в городке сильно переменилась. Британцы и американцы разбредались по всей округе и с удовольствием соблазняли местных женщин. Военная полиция не успевала вытаскивать пьяных из баров, отлавливать их на улицах и возвращать в лагеря. Несмотря ни на что, люди стали словно оживать. Конечно, среди солдат хватало буянов, но многие были очень славными ребятами. Однажды Аннабелл, возвращавшаяся в машине «Скорой помощи» из расположенного неподалеку полевого госпиталя, увидела группу американских солдат, прогуливавшихся с несколькими француженками очень юного возраста. Аннабелл была в ужасном настроении — раненый, которого они везли в госпиталь, умер по дороге. Когда машина проезжала мимо, солдаты, увидевшие в ней двух молодых женщин, оживились и замахали руками. На мгновение Аннабелл до боли захотелось услышать голоса своих соотечественников. Она помахала им в ответ и улыбнулась. Один солдат в форме подбежал к ним, и Аннабелл воскликнула:

— Хай!

— Вы американка? — удивился американец. Француженка, сидевшая за рулем, притормозила. Она улыбнулась — солдат был симпатичным парнем.

— Да, — коротко ответила Аннабелл.

— Как вы сюда попали? Я думал, медсестер пришлют сюда только через несколько месяцев. — Набрать женщин-волонтеров в Штатах было намного труднее, чем призывников.

Она засмеялась в ответ. Парень говорил с бостонским акцентом, и Аннабелл слушала его с удовольствием.

— Я здесь уже два года, — улыбаясь, ответила она. — Вы, ребятки, что-то подзадержались.

— Черта с два! Скоро эти любители кислой капусты окажутся там, откуда пришли. Самое вкусное оставили на десерт. — Он был совсем мальчишкой, типичным бостонцем ирландского происхождения, и Аннабелл вспомнились поездки в Бостон и летний отдых в Ньюпорте. Во второй раз за двадцать два месяца она испытала приступ тоски по родине. Но когда случился первый, уже толком не помнила.

— Откуда вы? — спросил он. Тем временем его товарищ, подошедший с другой стороны, заговорил с женщиной-водителем. Но им было нужно возвращаться. Не годится болтать с парнями, когда в машине мертвец. Впрочем, на войне привыкаешь ко всему.

— Из Нью-Йорка, — ответила Аннабелл.

— А я из Бостона. — От парня пахло спиртным. Как только солдаты покидали свои лагеря, большинство из них напивалось до чертиков. Они пили и приставали к каждой девушке, которая попадалась на их пути.

— Я поняла, — сказала Аннабелл, имея в виду его акцент, и махнула француженке рукой, показывая, что пора ехать дальше. — Желаю удачи, — сказала она на прощание.

— И вам тоже, — ответил он и сделал шаг назад.