Наперекор всем

– Конечно. Правда, я не могу говорить за него, во всяком случае, с уверенностью. – Он решительно свел густые брови. – Только он был словно разъяренный медведь, пока я не показал ему мешочек. Да, словно медведь, который только что вылез из берлоги после зимней спячки.

– Не могу поверить, что я осмелилась послать ему это. Такая глупость! Чисто по-женски! – Мэриан ударила кулаком в ладонь. – Но он казался таким обиженным, когда покидал меня, что я не могла не подумать… Он будет сражаться еще храбрее, если получит частицу меня.

– Когда Гриффит увидел камень и локон, как будто это он и ты, он так нежно улыбнулся и поразился, как могла ты придумать и передать такое ясное послание. И был так счастлив думать, что ты дождешься его возвращения.

– Неправда! – Мэриан нерешительно ковыряла носком сапога землю. – Неужели?

– Было бы лучше вообще ничего не посылать, – строго заметил Арт.

– Да, но он не имел права думать, будто читает мои мысли, лишь потому, что в постели ему нет равных.

– И это верно. Упражняется, когда остается один, а за последние два года он частенько бывал в одиночестве.

– Арт! – покраснела от смущения Мэриан. – Ты не должен говорить мне подобные вещи!

– Я усталый, измученный старик и говорю что пожелаю. – Он выпалил это свирепо, яростно, словно его терпению пришел конец. – Ты предала мою дружбу, растоптала доверие, когда умчалась прочь от Гриффита и любви, которую он предлагал тебе.

– У меня на это свои причины, – оправдывалась Мэриан, хотя видя явное осуждение Арта, почему-то не могла припомнить какие. – И они гораздо важнее, чем Гриффит, и я, и все те ничтожные чувства, которые мы испытываем!

– Это ты должна была сказать Гриффиту в лицо, а не убегать так трусливо.

– Я пыталась, но он не захотел слушать.

– Значит, не очень усердно пыталась. А по-моему, чертовски трудно отказаться от любви, не так ли, леди? Особенно когда знаешь, что тоже любишь его.

Мэриан, потрясенная, со свистом втянула воздух.

– Это неправда!

– Увы, девочка, это видно даже слепому. – Арт, загибая пальцы, начал перечислять: – Не спишь по ночам, тревожишься за него, верно? Беспокоишься, правильно ли поступила, верно? Гадаешь, наградил ли он тебя ребенком, и надеешься, что да, верно?

Арт читал ее мысли, что безумно раздражало Мэриан, особенно разговоры о любви. Потому что, если она любила Гриффита… Господь и все святые, она любила Гриффита, и боль, испытанная раньше, ничто по сравнению с раной от сознания, что они окажутся по разные стороны поля битвы.

Как поступит Гриффит? Подчинится королю Генриху и убьет Мэриан и ее сына? Будет равнодушно стоять в стороне и наблюдать, как их казнят? Попытается схватить, когда они будут вне закона?

А если король побежден? Смирится ли она с вестью о смерти Гриффита?

Страх разрывал сердце, и Мэриан невольно прижала руки к животу. – Я не ношу ребенка.

– Прекрасно. Мне было бы больно видеть Гриффита связанным с женщиной, слишком слабой, чтобы любить его, как он того заслуживает. Той, кто выйдет за него из-за растущего живота и потом всю оставшуюся жизнь будет ныть о блестящей жизни при дворе, которой она лишилась. И к тому же родит ребенка, оказавшегося наполовину англичанином, то есть ни тем и ни другим.

Мэриан остановилась как вкопанная посреди дороги.

– Ты посмел?! Сказать мне такое?! Да ты не кто иной, как…

– Слуга? Валлиец? – Арт погрозил скрюченным пальцем. – Да, я слуга и валлиец, но стою двух таких, как ты, моя прекрасная трусливая леди. Стою двух любых женщин, способных отвернуться от человека, подобного Гриффиту. Отбросив его палец, Мэриан объявила:

– Человека, подобного Гриффиту? Да, благородного, честного и порядочного, доброго и справедливого и стыдящегося страсти, которую он питает ко мне, словно позорной болезни. Ты обвиняешь меня в слабости? Согласна, может, я и слаба, но ни за что не поступила бы так, предложи мне Гриффит всего себя. Это стало бы искушением, которому невозможно противиться. Но рисковать спасением души ради человека, который стремится упрятать меня в дальний угол, как ненужную вещь, где может удовлетворять свое желание и одновременно сильной рукой управлять мной и моей жизнью, учить послушанию и покорности?

Арт, на лице которого попеременно отражались облегчение и удивление, пробормотал:

– И это все? – Глядя в небо, он поскреб в щетинистом подбородке и задумался так надолго, что Мэриан съежилась от смущения. Наконец он пришел к какому-то заключению и вновь направился вниз по дороге. – Думаю, миледи, вам нужно кое-что объяснить насчет того безмозглого болвана, который пытается заполучить вас в жены. И, как видно, довольно неумело. Знаешь, как я потерял глаз?

Мэриан не только не знала, но и не хотела знать, однако все же предположила:

– В битве?

– Что-то вроде этого, – признался Арт. – Идите быстрее, ми-леди, кажется, Долан и парнишка успели уехать далеко вперед. Нет, я остался без глаза, когда Гриффит поступил так, как вы, – убежал.

На этот раз все внимание Мэриан было обращено на Арта, хотя ей вовсе не хотелось, чтобы он это заметил.

– Убежал?! Как мог такой могучий рыцарь убежать?!