Написать историю

Психоневрологический диспансер ответил практически сразу. Все было хорошо, пока Олег не назвал адрес.

– Извините, этот дом не входит в нашу юрисдикцию, – напряженным голосом сказала трубка, сразу после этого раздались короткие гудки.

– Та-ак, все чудесатей и чудесатей, сказал Чеширский кот, когда его привлекли по двести двадцать восьмой, – издав нервный смешок, сказал Олег.

Звонить в обычную скорую?

Угу, они его пошлют как раз в диспансер с теми же словами. Ну или просто пошлют.

– Так мне жутко страшно, и я ни хрена не понимаю, – признался себе Олег, набирая номер «родной структуры».

– Добрый день, разговор записывается? – сразу перешел в атаку полицейский. Он отлично знал какие фразы нужно сказать на запись, чтобы его коллеги приехали как можно быстрее.

– К сожалению нет, аппаратура не работает. Также вынуждены сообщить, что в связи с изменениями в закон «О полиции» мы не можем… – заученно ответила дежурная.

– Тут даже Чеширский кот офигел, – сказал Олег, после того как ему объяснили, что в связи с новыми поправками в федеральный закон конкретно эта улица теперь не входит в зону ответственности единственного в городе отделения полиции.

В органах младший лейтенант Скворцов отработал несколько месяцев. Систему отказа от «висяков» и «глухарей» примерно представлял, но такое уже ни в какие ворота не лезло! Нужно же еще додуматься нести такой феерический бред!

«Что ж, будем надеется на невнимательность. Или придется врать почему этим делом занимается летеха из другого города», – вытащив из кармана удостоверение, подумал Олег.

– Ничего не видели, ничего не слышали. Ну все как обычно, ничего нового, – сказал Олег, спустя час выйдя из дома.

На самом деле результат у поквартирного обхода был. Все жильцы проявляли поразительное единодушие, когда полицейский спрашивал про Трофимовых – отводили взгляд и говорили, что ничего не знают, не понимают и вообще таких никогда не видели.

На пятой квартире у Скворцова появилось желание взять за грудки одного из «незнающих», но он сдержался. Судя по поведению жильцов, они гораздо больше боялись неизвестных.

«Следствие зашло в тупик», – почесав в затылке, подумал младший лейтенант.

– Во-от! Я же тебе говорил, говорил! А ты мне не верил! – радостно кричал Вася.

Олег закатил глаза. Прежде чем идти к другу, он зашел в магазин и купил продукты родителям. Увы, за это время ничего путного ему в голову не пришло.

Позвонить коллегам, попросить совета или помощи?

Мысль-то хорошая, вот только их телефоны оказались вне доступа. Даже стационарные аппараты отделения. Еще один штрих в копилку этого дня. Жуткий и непонятный штрих.

И отсутствие связи напугало Олега гораздо больше, чем все остальное. Родной город вмиг стал чужим. Чужим и непонятным, а еще похожим на необитаемый остров.

– У нас трое пропавших – Лешка, Колька и баба Клава. А еще свихнувшаяся Анна и госорганы, которые втирают нам феерическую дичь. Но последнее совсем не удивительно, удивительно то, что ты это заметил только сейчас, хотя все эти годы я…

– А еще у нас целый подъезд, который заставили говорить одинаковыми фразами, – перебил друга Олег. – И еще мой телефон, который похоже кто-то взломал.

– И какие версии, Ватсон? – приосанившись, спросил Василий.

– Мало данных, – нехотя сказал полицейский. – Завтра я проверю что там с Колькой и бабой Клавой. А ты сидишь дома и притворяешься предметом мебели. Ты меня понял?

– Нет, – насупившись, сказал Галицкий.

«Он как ребенок», – с раздражением подумал Олег, но сказал абсолютно спокойно:

– Ты первый кто заметил всю эту чертовщину, у тебя вся информация. Ты наш мозг, тебе нельзя высовываться. Понял меня?

Вася радостно кивнул.

Сложившаяся ситуация сильно не нравилась Олегу. Но пороть горячку было не в его характере.

Утро вечера мудренее. Возможно, на следующий день все станет понятней. Телефон придет в себя, Анна окажется просто вдрабадан пьяной, а феерический бред дежурных – наглостью вконец обленившихся сотрудников экстренных служб.

С этой мыслью младший лейтенант Скворцов уснул.

Утро было хорошим, пока Олег не выглянул в окно. Во дворе стоял Вася. Подавив раздражение, полицейский оделся и спустился вниз.

И сразу же отказался от мысли наорать на другуа

Глаза расширенные, кожа бледная, все тело колотит – любитель теории заговора выглядел так словно приведение увидел.

С учетом ситуации полицейский не мог сбросить эту версию со счетом.

– Он-н вернулся. Пришел, вашу мать! – схватив друга за плечи, закричал Галицкий. – Сам, ты понимаешь, сам!

– Кто вернулся? Что ты несешь? – высвободившись из захвата, прошипел Олег.

– Леха. Леха Трофимов. Леха Трофимов, который без ног, вернулся на своих двоих!

Скворцов почувствовал, что земля уходит у него из-под ног.

Это было странно. Даже очень.

Дубинск был маленьким городком. Здесь все друг друга знали. О печальной истории Трофимовых слышал каждый.

Но никто не обращал внимания на брата и сестру, спокойно гуляющих под руку.

Движения Трофимовых были дерганными, неуверенными, словно у марионеток, которыми пытается управлять неопытный кукловод.