Наполеон Бонапарт и подземные лабиринты Короля мира

По отправлении к Вашему Сиятельству всепокорнейшего донесения пробыл я в селении Кричине до 24-го февраля. В оное время употреблено было старание мое к разведанию, не отыщутся ли в доме Родевича, и ближних к деревне Студенке селениях у жителей таких повозок и боченков, какие по объявлению фурмана Блазе, были под денежною казною. Вследствие сего найдены в деревне Малой-Тростенице, передок с колесами от денежной повозки и три дубовые боченка, с выжженными на днах их буквами WS. HS. и N; с римскими цифрами VIIV2 и XX[30]. По распросу крестьян, где взяли они сии боченки? учинены ими показание на таких людей, кои в бывшие и ныне еще продолжающееся в той деревне поветрие, все померли! Есть ли принять буквы W. Н. и N. за имена монет, то в боченке WS, были виртембергские; в боченке HS, голландские; и в боченке с литерой N, Наполеоновы, («Souverain») или червонцы; а римские цифры – могли значить тысячи.

Сие мнение подтверждается усмотренными знаками недавнего вынятия их из земли, оставшейся между обручами, и сбивкою обручей медною колотушкою; но при обыске всего имущества тех крестьян, никаких иностранных монет не оказалось! Вышеописанные боченки, при отъезде моем, зданы с запечатанными ерлыками у кого оные найдены, в ведомство борисовского исправника Соколова, с таковым уведомлением, что бы он за поведением крестьян имел присмотр, не будут ли они чинить размену иностранной монеты на российскую; а о том же и Борисовскому Городничему Г. Шаталову знать дано; и как сие обстоятельство умножает вероятность расхищения под деревней Студенкою французской военной кассы, то и не мог я оное оставить, без сего всепокорнейшего, Вашему Сиятельству, донесения!

Военный советник Александр Алексеевич Заворотков

№ 25

Марта 1-го дня 1813 года, С. Петербург».

Император Бонапарт обвел своих оппонентов и в этот раз, а три пустых бочонка пустили военного советника по ложному следу.

– Вот где торчат уши Наполеона, Ордена иезуитов и магнатов Радзивиллов, товарищ Игнатьев, – сказал в разговоре с Игнатьевым Сталин.

На дворе стоял 1939 год, скоро эта территория полесской шляхты войдет в состав СССР.

– Мы по своим берлинским каналам договорились с немцами о разделе зон влияния.

Иосиф Виссарионович внимательно посмотрел на собеседника, сделал паузу, вытряхнул пепел из трубки в хрустальную пепельницу, пригладил усы, продолжил свою речь.

– Займитесь оперативной разработкой этой темы и доложите мне о результатах в кратчайшие сроки. Минуточку, товарищ Игнатьев, подключите втемную оперативный состав IV Службы генерала Павла Судоплатова и Наума Эйтингона.

Игнатьев на мгновение задумался, нервно поправил военный френч без знаков различия, тихо сказал:

– Наум провалил операцию в Стамбуле, товарищ Сталин, и к тому же сильно увлечен своей девицей, парашютисткой Музой Малиновской. Мы раскрутили ее в советской прессе и подали на подносе старому курощупу, он и клюнул.

Сталин хитро прищурился и улыбнулся.

– Ну что же, вы правильно решили и поставили маячок наблюдать за Наумом, нашу красавицу Музу.

– Товарищ Сталин, Наум Эйтингон и Орлов отвечали за операцию по доставке 500 тонн золота Колумба из испанской Картахены в специальные хранилища. И поэтому он требует особого внимания к своей персоне.

И вновь странная улыбку мелькнула на губах вождя.

– А кто такой товарищ Орлов, он же резидент Швед, он же невозвращенец… сбежал в США… так это знать не положено. Никуда он не сбежал, а был направлен нами для очень глубокой работы, результат которой страна увидит через сто лет.[31]

Игнатьев повернулся к вождю и тихим загадочным голосом произнес:

– Товарищ Сталин! Нам удалось найти самый интересный факт из жизни Елены Радзивилл! Эта информация заставила нас построить новую версию сокрытия «золотого обоза». Это событие произошло летом 1812 года перед самым вторжением Наполеона Бонапарта в Россию. Наполеон в простом дормезе, без охраны, прибыл в польское имение Михаила и Елены Радзивилл – инкогнито, с одним сопровождающим. Наполеон посетил сад «Аркадия» и Неборовский дворец. Старый лакей семьи Радзивилл узнал человека в треугольной шляпе, который держал одну руку за спиной, а другую в петлице серого сюртука, без знаков различия. Император прогуливался с хозяйкой по аллеям тенистого сада, занимая ее разговорами о политике. А для приватной беседы визитер и хозяйка уединились в Охотничьем павильоне.[32]