Наполеон Бонапарт

Бонапарт вышел из этих потрясений не сломленным, а еще более закаленным. И, сражаясь как солдат в рядах армии революции, он воспринимал ее главные уроки — ее действенность, непреклонность в достижении цели.

***

Летом 1793 года Республика переживала критические дни. Народное восстание 31 мая —2 июня сбросило власть Жиронды, скатывавшейся к контрреволюции. Но армии интервентов на всех фронтах перешли в наступление. Внутренняя контрреволюция смыкалась с внешней. Роялисты, фельяны, жирондисты объединялись для свержения якобинской власти. Паоли передал Корсику англичанам, англичане овладели также Тулоном. 13 июля был убит Марат. Накануне был убит также вождь лионских якобинцев Шалье, немного раньше — Лепелетье де Сен Фаржо. Контрреволюция стала на путь террора.

В часы смертельной опасности якобинцы обнаружили непреклонную решимость противодействовать врагам. «Для того чтобы создать и упрочить среди нас демократию, чтобы прийти к мирному господству конституционных законов, — говорил Робеспьер, — надо довести до конца войну свободы против тирании и пройти с честью сквозь бури революции»[97]. «Война свободы против тирании» — в этом и было существо якобинской революционно-демократической диктатуры и всей проводимой ею политики.

Вся Европа — Англия, Пруссия, Австрия, Голландия, Испания, германские и итальянские государства, — сплотившись в могущественную контрреволюционную коалицию, шла походом на революционную Францию.

Республика подняла брошенную ей перчатку, она приняла вызов. Она ответила ударом на удар. Требование беспощадной войны насмерть с внешними и внутренними врагами заставило якобинцев после утверждения самой демократической конституции установить революционно-демократическую диктатуру. То была новая, еще не известная истории власть. Ее суть была превосходно определена Робеспьером. «Теория революционного правления, — говорил он 25 декабря 1793 года, — так же нова, как и революция, создавшая этот порядок правления… Революционное правление опирается в своих действиях на священнейший закон общественного спасения и на самое бесспорное из всех оснований — необходимость»[98].

В эти переломные дни, 13 июня 1793 года, капитан Буонапарте, бежавший с Корсики, преследуемый паолистами, высадился в Тулоне. Семья временно остановилась в деревне Ла-Валлет, возле Тулона; оттуда она перебралась вскоре в Марсель, а Бонапарт направился в Ниццу, где были расположены части 4-го артиллерийского полка, в котором он служил.

В Ницце судьба свела его с генералом Жаном дю Тейлем, младшим братом дю Тейля, отметившего в свое время дарования Бонапарта в Оксонне. Жан дю Тейль слышал от брата о молодом способном офицере; он помог ему восстановиться в полку после длительного отсутствия, доверил командование береговой батареей, затем дал ответственное поручение в Авиньон.

Не всё в биографии Бонапарта лета и осени 1793 года полностью выяснено. Все же основные факты известны. Получив назначение в Авиньон, Бонапарт не смог туда доехать, так как город оказался во власти мятежников.

Накаленная атмосфера ожесточенной гражданской войны, когда судьба Республики, жизнь каждого человека — все было поставлено на карту, захватила Бонапарта. Это не была мышиная возня корсиканских интриг — то была битва гигантов.

По-видимому, в Авиньоне, отбитом у мятежников отрядами генерала Карто, во время недолгой паузы он написал «Ужин в Бокере». Следует согласиться с Андре Моруа, что это лучшее из литературных произведений Бонапарта[99]. Написанное уверенной рукой, ясным, точным, выразительным языком, без литературных красот, это создание скорее ума, чем чувства. Политически оно полностью отвечало требованиям момента: речь в нем шла о контрреволюционных мятежниках, об отрядах Кар-то, об измене Паоли, о комиссарах Конвента Дюбуа-Крансе и Альбитте. Но это не агитационная листовка, способная прожить не более суток. Насущные заботы дня сплетаются в этом сочинении, соответствующем строгим канонам литературы XVIII века, с глубокими обобщающими мыслями. «Теперь уже не верят больше словам, надо анализировать действия»[100],— говорит военный, и в этой короткой фразе сформулированы уроки жизненного опыта автора — Бонапарта.

«Ужин в Бокере» имел успех. Первое издание было выпущено автором на его собственные скромные средства. Затем по распоряжению республиканских властей последовало второе издание. «Ужин в Бокере» отвечал задачам якобинского революционного правительства. Может быть, именно поэтому восемь лет спустя первый консул Республики приказал разыскать все сохранившиеся экземпляры своего произведения и предать их уничтожению.